Темная половина

Она вдруг ахнула, глядя мне за плечо. Я обернулась. Сцена драки изменилась. Люций сидел сверху на Маэстро, лежащем ничком в луже крови и локтем держал его задранную голову. В другой руке у него был нож, которым он отмахивался от нападавших как вороны вампирш. Те были все в брызгах крови, кнут куда-то пропал, и еще им явно мешало театральное прошлое. Вместо эффективных действий они выполняли эффектные, и изо всех сил старались не попасть под удар ножа, опасаясь за свою красоту.

Женщина рядом со мной издала скорбный вопль и кинулась к Маэстро. Она налетела на Люция с кулаками, пытаясь одновременно оторвать его руку от шеи хозяина и выцарапать глаза. Первое ей удалось. Люций выпустил Маэстро, поднялся на ноги и схватил женщину за руки. Секунду или две он смотрел, как она пыталась его пнуть или ударить головой, а потом просто отпустил и тут же раздался хруст — быстро переместившись ей за спину, он свернул ей шею. Она упала на Маэстро.

Он уже начинал подниматься, хоть и был изможден и бледен — большая часть крови вылилась из него и удушение здоровья не добавило. Получив в руки труп своей сценической возлюбленной он внезапно замер и поднял на Люция глаза, полные скорби.

— Ты! — закричал он. — Ты чудовище!

— Сюрприз! — отозвался Люций. Он сложил руки на груди и наблюдал за Маэстро. — Есть еще что-нибудь, что тебе дорого, чтобы я мог это убить?

— Я убью тебя!

— Даже стесняюсь спросить, а чем мы до сих пор занимались? Вы, маэстро, такой затейник!

Маэстро подхватил тело женщины на руки и аккуратно передал его затихшим вампиршам. Потом повернулся к Люцию, стараясь стоять прямо и тщетно поправляя разорванные манжеты.

Люций проследил, как труп унесли, и тут же сорвался с места. Он бросался на Маэстро, то впиваясь зубами в его руку, то полосуя когтями лицо, то проделывая ножом очередную прореху на рубашке и тут же отскакивал, замирая на секунду на месте, как бы любуясь произведением искусства.

Маэстро едва успевал увернуться или задеть его в ответ, но такая демонстративная драка явно была ему в новинку.

Люций продолжал свои налеты, пока рубашка не распалась на части, а кровь не залила лицо Маэстро. Люций по-прежнему был невредим, если не считать сизых следов от пальцев на шее. Наконец он остановился, насмешливо глядя на соперника. От злости не осталось следа — его победа казалась такой несомненной, что можно было позволить себе не вспоминать причин драки.

Маэстро отступил назад и тяжело оперся на пианино, стоящее на сцене. Люций нахмурился. Маэстро надавил на что-то локтем и пианино повернулось, унося с собой за стену вампира. Вместо него теперь на сцене красовался камин.

— Трусливая сссука, — процедил Люций.

Я огляделась. Не первый раз я уже с Люцием попадаю в общественные места, которые он портит потоками крови, но в этот раз все было совсем плохо.

2.8 Когда пирожное кусается

Что я должна была чувствовать? Какой животный ужас? Ведь я сбежала от него, я была в объятьях другого вампира, я нарушила все установленные Люцием законы. И он имел полное право меня убить. Я должна была бояться. Лишаться чувств от ожидания возмездия. Умирать тысячу раз до момента, когда он свернет мне шею, как свернул ее этой бедной смертной девушке, подружке Маэстро.

Вместо этого я чувствовала горячее жжение где-то в груди. И на глаза наворачивались слезы. Безумный жестокий вампир-садист волок меня за руку по парку, от нас расходились черные волны его гнева, сметая людей с пути, а я ощущала… жгучее счастье.

То самое, что ждешь в новогоднюю ночь, загадывая желание. То самое ощущение чуда, которое никогда не приходит. Когда исполняется самое заветное желание.

Только обычно заветные желания исполняются намного позже, чем ты этого хочешь. И когда исполняются — вместо сладости во рту только вкус пепла. И фантазии — что было бы, если б ты получил мечту в ту секунду, когда желание было наиболее отчаянным?

Я не могу сказать, что мечтала, чтобы Люций меня убил. Но вот это чувство — это было именно оно. Пронзительное, захватывающее дух ощущение исполненного заветного желания. В самый его пик. И если он меня сейчас убьет — я умру как никогда счастливой.

Господи, надеюсь, он меня убьет. Потому что другие варианты у меня даже сил нет представлять.

Боже, как ему идет окровавленная рубашка! Зря, кстати, работники отеля, где я остановилась, так не думали. Наоборот, они прямо в ужасе от нас шарахнулись, тыкая пальцем в испятнанную красным рубашку. Люцию, казалось, было пофиг. Он зачем-то остановился у информационного стенда и решил почитать рекламу экскурсий. Меня продолжал крепко держать за руку, не вырвешься.

Не знаю, из каких соображений, мне вообще-то должно быть пофиг, я покойница, я все равно решила отмазать Люция:

— Мы с вампирского шоу, — и улыбнулась утомленно и вежливо. Служащие сразу успокоились и свалили. Молодцы какие, не то что я.