Темная симфония

— Лентяй. Обещаю заниматься с тобой любовью всю ночь, но если я не окажусь в успокаивающей воде, то буду не в силах сдержать это обещание. Мы вели себя довольно энергично, — на миг она прижала его голову к своей груди, позволяя волнам удовольствия омыть ее. Она чувствовала себя словно в коконе чувственного восторга.

С тихим стоном сожаления он поцеловал ее сосок.

— Полагаю, ты права, но хочу, чтобы ты знала, я и сам наслаждался.

— Когда мы очутимся в постели, я дам тебе все, что ты захочешь. Ты сможешь воплотить все свои фантазии, — она присутствовала в его сознании, видела каждую его фантазию и возбуждалась от знания его намерений. — Хотелось бы мне обладать твоей выносливостью, но у меня ее нет. Я не хочу иметь синяки.

— Моя слюна содержит заживляющие вещества. Нам не стоит беспокоиться по этому поводу. Да я и не позволю тебе ощущать дискомфорт, — он неторопливо начал выходить из ее тела. Ее мускулы тотчас же отреагировали на это, сжавшись вокруг него, стараясь удержать внутри нее. Байрон поцеловал ее в горло. — Видишь? Даже твое тело не желает, чтобы мы разлучались.

— Не слушай его, — обхватила она руками его шею, когда он поднял ее, прижав к своей груди. — Я не могу двигаться. И скорее всего никогда не смогу вновь.

Вода в джакузи была горячей и пенистой, взрываясь вокруг ее наиболее чувствительных участков тела. Даже это ощущение казалось чрезвычайно эротичным.

Антониетта блаженно вздохнула.

— Это само совершенство. У тебя есть свечи?

— Если тебе этого хочется.

— Я не смогу их увидеть, но вот если они ароматичные, это всегда приятно.

И почти мгновенно комнату заполнил аромат жимолости и дождя. Антониетта улыбнулась и позволила своим ногам всплыть на поверхность, широко раскинув руки, чтобы впитать атмосферу.

— Мой собственный колдун.

Вода омывала ее груди, плоский живот, треугольник темных кудрявых завитков и затененное местечко меж ног. Байрон откинулся назад, наблюдая за ней, странные эмоции пронзили его. Она была так тесно связана с ним, так укоренилась в его сердце и душе, что он не был уверен, как это произошло. От одного взгляда на нее, словно копье пронзало его тело. Это было странное ощущение, физическая боль, вызванная любовью, когда он смотрел на нее.

— Ну, и какая музыка тебе нравится? — Антониетта плавала в тихой покрытой рябью воде, ее волосы словно водоросли расплылись вокруг нее. Ее голова ударилась о грудь Байрона. Его руки тут же сомкнулись вокруг нее, удерживая на месте, в то время как вода пузырилась и шипела на ее чувствительной коже.

— Джозеф исполняет довольно интересный вариант рэпа, — ответил он.

Ее рот широко раскрылся в тревожном вздохе, от чего она скользнула под воду, захлебнувшись от протеста. Он схватил ее и вытянул на поверхность, язвительно посмеиваясь.

— У меня есть вся твоя музыка, — заверил ее он.

— Это было по-настоящему подло, — сказала она. — В ответ я могла бы заметить, что мы не использовали средств предохранения. Я даже не думаю об этом, когда рядом ты, что глупо, потому что я всегда ответственна. Я не могу видеть твое лицо, но надеюсь, ты хмуришься.

Он взял ее руку и поднес кончики ее пальцев к своему рту.

— Неужто похоже, что я хмурюсь.

Она выдернула руку.

— Тебя невозможно расстроить. Ты, вероятно, будешь в полном восторге, если я забеременею, что совсем нелогично.

— Я предпочел бы подождать, пока не перевоплощу тебя.

Антониетта села, скатившись на небольшое выдолбленное место для сидения.

— Все эти разговоры о перевоплощении звучат подозрительно, как и вампиры. В чем различие?

— Вампир само воплощение зла. Карпатские мужчины теряют эмоции спустя примерно две сотни лет после рождения, когда становятся по-настоящему взрослыми. В это время прелесть власти начинает манить их, нашептывать ощутить всплеск силы от убийства. Мы хищники, с некоторыми животными чертами. Если нас спровоцировать, мы можем стать опасными, но мы не убиваем без разбора. Вампирам нравится причинять боль, мучения и, в конечном счете, смерть остальным. Мы берем кровь, но вреда тем, у кого ее берем, не причиняем. Вампиры убивают ради адреналина в крови, а также ради всплеска силы, кратковременного восторга, когда он убивает. Долг наших охотников вынести этим мужчинам справедливый приговор и защитить наш вид, скрыв их существование.

— Так вот что ты имел в виду под словом «охотник». Охотник на вампира.

— Да, помимо всего прочего. Я делал это, но не это мое призвание.

— За что я благодарна. Как долго ты живешь?

Он пожал плечами, его ленивое движение вызвало всплеск на воде, которая омыла ее кожу. Его руки поймали ее ступни, положили к себе на колени, чтобы его пальцы могли помассажировать ее ноги.

— Пока не получим смертельную рану и негде будет достать кровь, мы можем жить так долго, как пожелаем.

— Так что если я стану такой как ты, я буду жить, но мне придется наблюдать, как умирает моя семья, а затем и их дети.