Темная сторона луны

Пока она не чихнула.

Улыбнувшись, он повернул ее спиной к себе.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Ритуал, — прошептал он ей на ушко и вытянул перед ней руку с меткой. — Приложи свою метку к моей.

Сьюзан послушалась. Их пальцы переплелись, и он прижался небритой щекой к ее шее. Ей нравилось ощущать прикосновение его кожи. Оно посылало дрожь по всему ее телу.

— Теперь мне нужно, чтобы ты направила меня внутрь себя.

Сьюзан фыркнула, осознав, что, пока Рейвин, стоя сзади, обнимает ее, это легче сказать, чем сделать.

— Я, между прочим, не гуттаперчевый мальчик. Как, по-твоему, я это сделаю?

Он рассмеялся, поцеловал ее в щеку и обхватил свободной ладонью ее грудь, дразня сосок подушечками пальцев, отчего все ее тело запылало.

— Тогда я сам, но тебе придется сказать, что ты принимаешь меня как свою пару.

— Поэтому мы и голые, да?

— Сьюзан, — его голос внезапно стал совершенно серьезным. — Для моего народа это важный шаг. По нашим законам мне не дозволяется считать женщину своей парой, пока она не будет уверена на все сто, что принимает меня и наш мир. Я не катагариец и не собираюсь навязывать тебе свою волю. Я аркадианец, а мы никогда не нарушаем этот священный ритуал.

Она обернулась и поймала его сумрачный взгляд.

— Я ни разу в жизни не была так серьезна, Рейвин. Я хочу, чтобы ты стал моей парой.

— Навеки?

— Навеки.

Черты его лица смягчились, и он, наклонив голову, стал покусывать ее шею. Сьюзан задрожала от удовольствия, и тут он плавно и глубоко вошел в нее. Ладонь у нее зажгло. Она приподнялась на цыпочки и опустилась, стремясь соединиться с ним как можно плотнее.

Одна его рука лежала у нее на бедре; второй он прижимал ее к себе. Это был самый потрясающий момент во всей ее жизни. Так вот какое оно, замужество…

Оно было ей по душе.

Рейвин глухо рычал, притягивая к себе ее бедра, а она двигалась в такт с ним. Сью была такая теплая и влажная, что он чуть не излился раньше времени. Однако ему хотелось насладиться каждым мгновением. Впервые они занимались любовью как супруги, и он хотел, чтобы они достигли пика вместе.

Сьюзан принадлежала ему. Рейвина охватило чувство собственника. Пока они живы, он никогда больше не сможет взять другую женщину. С ним всегда будет лишь Сьюзан, и не только потому, что так решили Мойры. А потому, что он любит ее. Очень. Всеми фибрами души.

Было время, когда такое обязательство заставило бы его бежать прочь со всех ног, но после всех прошедших столетий он с радостью принял ее как часть своей жизни.

Сьюзан — не просто еще одна случайная любовница. Она — его товарищ. Подруга. Только она знает, как он любит, когда ему чешут за ушком. И хотя от этого ладонь у нее зудела, она никогда не забывала делать это ночью, когда они лежали в постели. Она и сейчас этим занималась.

От ее прикосновений его бросало в дрожь, и, когда они одновременно достигли пика, это было наивысшее блаженство всей его жизни.

Он быстро отпустил ее руку. Он еще не готов оказаться связанным с ней.

Она пока не так принадлежит ему, как он ей. У нее всё еще есть возможность жить своей жизнью, и Рейвин не хотел посягать на это. Его собственную жизнь отнял эгоизм одного человека, и он не собирался поступать так же со Сьюзан.

— Я люблю тебя, Сьюзан, — признался он, нежно целуя девушку в щеку.

Та промурлыкала, почесывая у него за ушком:

— Я тоже тебя люблю, Рейвин.

Глава 19

Сидевший за столом Страйкер вздохнул. Он искал свой мобильный и нигде не мог его найти.

— Тратус!

Глава даймонов вздрогнул, поняв, что машинально позвал своего прежнего заместителя. Черт, он, наверное, никогда не свыкнется с тем, что его заместитель теперь Дейвин, а Тратус погиб.

Это почти так же ужасно, как потерять Уриана.

Не успел он позвать Дейвина, как перед ним возникла Сатара.

— Здравствуй, братец!

Ее появление приятно удивило Страйкера, и он задумался, знают ли Артемида с Ашероном о том, что ему становится известно, когда Эш навещает его тетушку.

— Как я понимаю, Ашерон вернулся на Олимп?

Сатара, прислонившись к столу, кивнула.

— Ты уже думал о том, что я говорила?

Она предложила хитроумный план — подослать доносчика, которого никто никогда не заподозрит. Разумеется, всё зависело от того, окажется ли она права, а в этом Страйкер сомневался.

— Да.

— Ну и?

— Если он действительно жив, и ты сумеешь убедить его довести дело до конца, я обращу его.

Послышался глубокий грудной смех Сатары, и она потрепала Страйкера за подбородок.

— Ох, братец, вечно ты меня недооцениваешь.

Отступив назад, она щелкнула пальцами, и спустя мгновение между ними уже стоял Темный Охотник.

Страйкер изумленно уставился на него. Сатара все-таки оказалась права.

В комнате стоял друг Ашерона, прибывший из Нового Орлеана. Тот, что довел Дезидерия до самоубийства.

— Гаутир…

Ник огляделся, точно в замешательстве.

— Где я?

Сатара, облизнув губы, подошла и положила руку ему на плечо:

— Я же тебе говорила, мой сладкий. Здесь ты сможешь получить всё, что нужно, чтобы убить Ашерона. А вот тот, кто даст тебе это.