Темная сторона Луны

— Да что ты о себе возомнил, охотник хренов, — ты убил Орсо! — Подхватив сабли, Хансер прыгнул вперед.

— В твоем поведении не хватает логики и слишком много импульсивности.

Друид спокойно перехватил бритвенноострые клинки голыми руками. Я ожидал, что вот сейчас он останется без ладоней, но даже капли крови не выступило.

— Я тоже сожалею об этом, но тогда я не мог остановиться.

— Хансер, постой!

Поглощенные противоборством этих двоих, мы не заметили, как Тайви выбежала вперед. И сейчас ее руки на запястьях Хансера подействовали лучше, чем самые прочные кандалы:

— Он же правду говорит: у него выбора тогда не было. Разве ты не видишь, как ему сейчас плохо?!

— И в конце-то концов, он спас нас, — добавила Гюрза. — Пусть хоть скажет, чего ему надо.

— Че… — За миг до того, как слово сорвалось, палец друида лег на губы Хансера:

— Не поминай его зря.

— Говори, могучий, мы слушаем, — сказала Гюрза.

Мы с братом молча кивнули.

Вообще-то интересной мы были компанией. Под дождем, посреди отгремевшего побоища, стоят семеро таких разных людей и ведут разговор на философские темы. Но если кто так подумал, я скажу вам, благородные сеньоры, что вы там не были, не чувствовали, как время словно бы не то что остановилось, а стало неважным, как и окружающий материальный мир. Словно бы весь Мир долгие тысячелетия шел только к этой встрече. Я уж не знаю, тогда мне это в голову пришло или потом, да и не все ли равно когда. Главное — все мы чувствовали нечто схожее. Все мы прошли через ряд испытаний, выдержали их, и вот стоим здесь, все равно где.

— Я был охотником, — сказал друид. — Охотник Рысь убил Лодрикса, которого вы знали как Орсо. И он же убил пастыря Дагарикса.

— Лжешь! Ты — пастырь Дагарикс! — возмутился Хансер. — Я знаю тебя.

— Я не Дагарикс и не Рысь. Я то, что родилось в момент смерти Лодрикса. Я то, что убило охотника Рысь. А вы, какими бы вы все ни были, похожи в одном: в момент опасности вы сначала думаете о других, а уж потом о себе. Вы — такие ученики, какие мне нужны, чтобы я понял, кто я и зачем я.

— А ты — тот наставник, который нужен нам, чтобы понять, что делать теперь, — тихо произнесла Аркадия.

— Мы поняли друг друга. Хватит этого дождя! — И как по волшебству дождь прекратился. — Пойдем из города. У нас впереди длинный путь, но прежде мы должны многое друг другу рассказать.

Хансер что-то недовольно проворчал, но спорить с большинством не стал. Так мы покинули Палермо, городок, где ближе всего к нам была смерть.

* * *

Горел камыш, клубился дым,
Как змеи, молнии сверкали.
Под небом сумрачным ночным
Мы, словно тени, отступали.

В руках обломки от мечей.

В душе — лишь скорбь и боль утраты.
Ну вот, теперь наш дом — ничей,
Но мы ли в этом виноваты?

Дождливой ночью враг напал,

Что был союзником когда-то.
Тревогу часовой поднял,
Но было поздно… Виноваты

В том ночь безлунная была

Да вероломство человечье.
Беда незваная пришла –
Теперь скитаться будем вечно.

За то, что не смогли сберечь

Того, что дадено нам Богом.
Град не щадит озябших плеч,
Но просим все мы о немногом:

Вернуться мы хотим домой –

Бог знает, скоро иль нескоро.
В последний раз рискнуть собой,
В последний раз с судьбой поспорить.

Пусть этой ночи злой позор

Чужая кровь иль наша смоет.
Лишь смерть предателей-врагов
В нас эту ярость успокоит.

Вы, благородные сеньоры, наверно, недоумеваете, к чему написал я эти строки. Все очень просто. Но чтобы понять это, надо вернуться в ту ночь, когда все три группы нашего небольшого отряда столкнулись с архангелами Воинства Небесного. Вы знаете, как выпутался Орсо, как вырвались Хансер с Тайви, лишь появление моей скромной персоны служит загадкой. Тем более нашей троицы в полном составе.

Да, нас обложили со всех сторон и по всем правилам, не спорю. Но это и понятно: Город Ангелов — территория Воинства Небесного. Конечно же здесь они могли подготовиться лучше, чем в других местах. Спасло нас только пренебрежение так называемых слуг Божьих к премудростям Меркурия.