Темная сторона Луны

— Ерунда. На тебя будут охотиться. А мой топор лишним еще нигде не был. — Бьярни встал. Оружие само прыгнуло ему в руку. Щит взлетел на другую — ремни его словно бы никогда и не были перерезаны.

— Сядь, Бьярни. Ты знаешь слишком мало, чтобы решать.

— Достаточно.

— А когда ты начинал охоту на меня, тоже считал, что знаешь достаточно? — Это был удар в больное место. Северянин сразу сник.

— Тогда расскажи, чего я не знаю.

— Сперва слово, что вновь не бросишься на меня. Второй раз у меня не будет ни единого шанса.

— Даю слово. Даже если ты расскажешь, что убил мою мать, один год, один месяц и один день обещаю не поднимать на тебя оружия, руки и никак По-другому не вредить тебе.

* * *

Когда они вдвоем вывалились из зарослей на поляну, где мы обосновались, вернее, вывалился только Бьярни, Хансера же мы и заметили не сразу, — я, признаться… ну, чего греха таить, испугался. А чего вы, благородные сеньоры, хотели? Я стою посреди поляны, все заливает солнечный свет, и до ближайшей тени… какая разница сколько: ведь топор ударит раньше, чем я туда доберусь.

Мой брат лучше владел собой. Он даже не шевельнулся, лишь мечи его сами по себе наполовину выскользнули из ножен и тут же с лязгом вернулись обратно.

— Бьярни, — проворчал он.

— Руис, — фыркнул Бьярни.

И оба воззрились на Хансера.

— Как прошла встреча? — поинтересовался наш наставник.

Нет, он не умел входить в Тени, но порою становился незаметным, словно всем глаза отводил, причем Аркадия никакой магии при этом не чувствовала.

— Друид! — воскликнул Бьярни, отпрыгивая назад, уже со щитом на руке и топором на изготовку.

— Ну да, — спокойно сказал Хансер. — Я же рассказывал.

— Но ты не сказал, что он пошел с вами на Луну!

— Я думал, это подразумевается.

— Тебя то как сюда занесло? — настороженно спросил Руи.

Я ясно видел готовность брата мгновенно атаковать в случае чего.

— Я пришел убить Хансера, — просто ответил Бьярни.

— Д-а-а-а?! — Аркадия прищурилась, словно в прицел северянина поймала, а жезл уже в ладони. Гюрза без единого звука обнажила кинжал. Хорошо смазанная сталь покинула ножны без звука. Лишь Руи был по-прежнему спокоен, даже еще спокойнее.

— как-то это у тебя ни шатко ни валко идет, — заметил он.

— Решил, что был неправ. Теперь я с вами.

— А кто тебе сказал, что мы тебе доверяем? — безразлично так бросила Аркадия.

— Оставь, солнышко, — улыбнулся мой брат. — Бьярни можно обвинить в скоропостижных решениях, но во лжи — никогда.

Он встал, подошел к северянину. И вдруг они обнялись.

— Ах ты, морской волчара! — воскликнул Руи. — Сто лет не виделись.

— Благородный! — взревел Бьярни. — Ну уж тебя в лесных чащобах встретить не ждал! Слушай, там двое ваших тебя так порочили, так порочили! Приехали ко мне, хотели, чтобы я тебя убил! Вот идиоты сухопутные! Я их на поединок вызвал, обоих… сразу. Так себе бой получился. Не то что у нас с тобой на Марсе. Помнишь?

— Такое не забывается!

— Слушай, мне Хансер рассказал, — Бьярни вдруг заговорил шепотом, быстро обернувшись в сторону Тайви, — что лазурные Лина прикончили. Это правда?

— Сомневаешься?

— Нет, Хансер врать не станет… но… он же у меня шесть из десяти поединков выигрывал! Как такое могло быть?

— Против него было четверо, и убили его ударом в спину, из Теней.

— Сволочи! Найду — искрошу в мелкий гуляш!

— Поздно искать: все мертвы.

— Почему ты не сказал? — Бьярни обернулся к Хансеру.

— А смысл? Не люблю вспоминать ту ночь, — нахмурился мой друг.

— Слушай, волк, а стоит ли тебе идти с нами? Меня вот, видишь, отлучили от алтаря, — сказал Руи.

— Покажи мне того безумца, что станет на моем пути чести! Нет, наши эти вещи понимают. Северный и Синий в эту войну не полезут. Нам и Темной стороны хватает, чтобы еще у себя врагов искать.

— За что люблю ваши домены — так это за то, что слово «честь» у вас не пустой звук.

— Это верно! То, что с Зеленым доменом сотворили, этого не должно быть! Не по чести это. А я — Бьярни Столп Чести, и прозвали меня так не за пьяные рассказы о несуществующих подвигах.

Конечно, приход викинга вызвал сперва настороженность и даже враждебность. Оно и понятно: кого раз предали, тому по первому времени везде измена чудится. Но слово Хансера, и тем более Руи, сразу растопило это недоверие.

— Ты победил это? — в то же время спросил Иллюминат у Хансера.

— Ты о чем?

— О пауке, который сидел в тебе?

— Ты знал?

— Чувствовал.

— А сейчас?

— Он все еще есть, но он мог и просто заснуть. Был ли у вас бой? Удержал ли ты свою руку?

— Почему у леса не спросишь? — В голосе Хансера прозвучало легкое недовольство.

— Зачем, если есть ты. В конце концов, я не ваш надсмотрщик и не собираюсь выведывать больше того, что пожелаете открыть вы сами.

— Да, я с ним справился. — Хансер виновато опустил глаза. — Но он еще там, внутри.

— Еще бы, его выращивали с твоего детства. За один день от такого не избавишься. Главное — ты дал ему отпор, показал, кто кого контролирует. Будь настороже: он просто так не отступит.

— Я постараюсь.

— Не старайся, просто сделай.

* * *