Темная сторона Луны

Да, нас действительно узнали. Хоть и были мы одеты в кое-как сшитые шкуры, дабы не выдать себя покроем одежды, хоть кожа была серой, один из бордовых обернулся. На миг отпрянул назад, а потом успокоился.

— Зеленые. — Он облегченно вздохнул. — Слава богу. Нам надо еще минут пять. Помогите задержать этих рыцарей. Ваши стрелы, я слышал, пробивают их доспехи.

Бедняга. Он тоже не мог вообразить, что светлые, как бы они ни были обижены, помогут Темной стороне. Это был старый закон: во время войн с темными все внутренние дрязги прекращаются. Впрочем, стоит ли считать, сколько законов мы уже нарушили? По-моему, все, что только можно.

— Режь-руби! — заорал Хансер…

Это было настоящее кровавое безумие. Кого-кого, а наших новопосвященных уговаривать было не надо. Они узнавали лица, памятные по Зеленому замку, они опьянели от чувства собственной силы. Каждый из них мог убить высшего один на один — для них это было ново. Половина тут же взялась за мечи — славяне, викинги, кельты, пара арбалетчиков Руи. Лучники методично отстреливали всех, кто пытался уйти порталом. Спасибо Аркадии — отлично научила их замечать, когда повелевающий стихиями творит заклинание. Одна Тайви не участвовала во всем этом.

Аркадия сошлась с каким-то оранжевым, в шкурах, побрякушках, с множеством косичек — шаман, ни дать ни взять. Он воздвиг магический щит, видя, как в бешеном ритме завертелся жезл зеленой. Это при обычных заклинаниях важна грация, плавность и точность движений, четкость слов. При творении боевых ты вкладываешь в сверхъестественное силу своего тела. Здесь, как с мечом, движения быстрые, резкие, ну и точные, конечно. Нет, можно, правда, и без этого, но точно так же и стрелу можно без лука бросить. Потому-то и выделяют среди повелевающих стихиями ориентированных на бой.

Аркадия была известна, ее опасались, оранжевый, понятно, решил закрыться. Только вместо заклинания в него полетел сам жезл. Точно в лоб. Отбросил, оглушил. Аркадия «пружиной» прыгнула следом. Жезл сам вернулся ей в руку, и прыжок завершился ударом. Нижний конец жезла, чуть заточенный, проломил лобную кость оранжевого. Он был еще жив: не так-то просто развоплотить высшего, — Аркадия замахнулась, чтобы добить. Хансер отбросил ее плечом и коротким ударом в горло убил повелевающего стихиями.

— Всех насмерть! — закричал он. — Не развоплощать!

И я рубился рядом с братом, брал на себя его противников, но воздерживался от ударов в сердце. А это было трудно во всеобщей волне кровавого безумия. Казалось, от нашей ярости разверзнется земля, тьфу ты, Луна и поглотит и нас, и наших врагов. Во время этого боя каждый из нас заглянул в глаза своему зверю. Никто не ушел.

Нужно отдать должное воинам: они сориентировались быстро. Триарии так и не вступили в бой. Вновь открылся портал, за ним еще два. Армии отошли организованно, без паники. Порталы наверняка открыли из замка. Темные не преследовали отступавших, опасаясь нарваться на сюрпризы. Мы в мгновение ока оказались окружены спартанцами и кельтами.

— Отличный замысел, превосходное исполнение. — Предводитель спартанцев вышел к нам из рядов своих низших, снял шлем. Длинные каштановые волосы, чуть вьющиеся, рассыпались по плечам. Лицо породистое, но обычное, каких двенадцать на дюжину. От уголка левого глаза к уху тянется широкий шрам — единственная черта, позволившая бы его в этой дюжине отличить. Да еще глаза. Ярко-зеленого цвета — была в них какая-то искорка. Словно под маской гордого, где-то даже чванливого, но тупого вояки скрывался умный и проницательный человек.

— Помощь неожиданная, но своевременная. Я ваш должник.

— Да пошел ты со своими долгами! — рыкнул Бьярни.

Темные примолкли. Ну, понятно, эти нас все еще принимали за своих.

— Ой, дурак, — прошептал я.

— Какой домен? — поинтересовался спартанец.

— Зеленый, и что дальше?

— Ой, дурак! — Я уже не скрывался. Толку… Одного не понимал: почему молчит Хансер?

— Изумрудный? — уточнил спартанец.

— Зеленый, — по слогам произнес Бьярни, чуть глумливо, при этом перехватив поудобнее топор.

— Ой, дурак!!! — взвыл я в голос.

Хотя на вытянувшиеся лица темных стоило посмотреть: теперь они разглядели грим и как-то автоматически потянулись к оружию.

— Всем стоять, — рявкнул спартанец. — Один меч, одна стрела, направленная против них, — и я собственноручно разорву ослушника!

Наши тоже как-то недвусмысленно подняли оружие. Ну почему молчит Хансер? Не мог же он завести нас сюда, не зная, как будет выводить. Не думал же он, что темные примут нас с распростертыми объятиями, напоят вином и накормят печеньем? Но стоит спокойно, словно он обычный воин, и позволяет Бьярни озлоблять спартанцев еще больше. А наш достойный потомок викингов старался вовсю, напрочь утратив инстинкт самосохранения. Как потом мне объяснил Руи — это тоже побочный эффект постижения пути укрепления тела. Он просто не мог сейчас остановиться.

— Ну давай, Спарта, давай, я тебе не Рим! Хочешь увидеть мою кровь? А своей умыться? — Бьярни уже готов был сорваться, и спартанец тоже почти кипел.

— Назови свое имя, светлый.