Темная страсть

Оливия и Легион кружили друг вокруг друга. Когда маленькая демонесса бросилась на Оливию, та отпрыгнула в сторону, и противница врезалась в стену. Оливия изучающе рассматривала Легион. Раньше ей доводилось видеть, как побеждают таких существ — миньонов, известных также как демоны-прислужники. Это долг каждого ангела, даже тех, чье единственное предназначение — приносить радость и умиротворение. Но сама Оливия, разумеется, никогда прежде с демоном не сражалась.

Для ангелов-воителей уничтожение демонов не представляет больших трудностей. Им просто нужно вытянуть руку, и в ней тут же появится огненный меч. Ко гда пламя меча — порожденное не преисподней, но устами Истинного Бога, чье дыхание жарче, чем столь любимое демонами адское пекло, — коснется чешуйчатой кожи, демон рассыплется прахом. Ситуация Оливии совсем иная.

Кайя и Камео все еще лежали на полу, извиваясь от боли. Их кожа приобрела зеленоватый оттенок. Будь Оливия по-прежнему ангелом, она сумела бы успокоить их, забрать боль и уничтожить ее. Но, запертая в слабом человеческом теле, ничего не могла поделать.

Ей оставалось лишь наблюдать. И сражаться.

Чтобы выжить, Оливии понадобится то, что она прежде никогда не испытывала и не использовала: ярость. В конце концов, именно это чувство придает сил людям, не так ли? Охваченные яростью, смертные словно обретают второе дыхание, уничтожая и побеждая всех и вся.

Итак… что может ее разозлить? Определенно воспоминания о времени, проведенном в аду.

Хотя Оливия с куда бо́льшей охотой вырвала бы себе глаза, все же принялась воскрешать в памяти и проигрывать в голове отрывки из своего пребывания в преисподней. Пламя… вонь… липкие, шарящие по ее телу руки… Тошнота скрутила желудок, а страх и отвращение смешались с первыми проблесками ярости. Затем инстинкт взял свое, и шок от бесчеловечного обращения с Кайей и Камео заглушил страх. К счастью, только страх.

— Ссегодня ты умрешшь, ангел.

Ее руки сжались в кулаки.

«Я сильная».

— Тебе никогда не быть с Аэроном так, как ты мечтаешь, — сказала она, зная, что звучащая в ее голосе истина не понравится существу, выросшему среди лжецов. — Я говорю это тебе не из злости, а…

— Заткниссь. Заткниссь! — Легион замахала руками, выпустив когти.

Оливия отклонилась назад, чтобы оказаться вне досягаемости демонессы, однако без крыльев, помогавших держать равновесие, оступилась и едва не упала.

— Аэрон меня любит. Он ссам мне это сказзал.

Ярость Оливии по большей части схлынула, и она ничего не могла поделать. Сострадание являлось ее второй натурой, как и потребность дарить счастье, а не разочарование. Они с Легион обе желают одного и того же.

— Он любит тебя, это правда, но не как мужчина женщину, а как отец дочь.

— Нет! — Демонесса топнула ногой и зашипела. — Однажжды я выйду за него замужж.

— Будь это на самом деле так, я, наверное, не стала бы жертвовать своей жизнью, чтобы прийти сюда и спасти его. Мне не захотелось бы с ним остаться. — Не желая ранить чувства демонессы, Оливия старалась говорить как можно мягче. По каким-то одному ему ведомым причинам Аэрон любит это… существо. Но, знакомая с образом мышления демонов, Оливия понимала, что Легион будет ругать ее и пытаться навредить, если не объяснить все как следует. — Я уже спала в его постели, прижавшись к нему.

Легион не обвинила ее во лжи. Как можно? Ангелы никогда не врут, о чем маленькой демонессе было отлично известно. Она замерла и изумленно уставилась на Оливию, дыша неровно и неглубоко. С ее клыков снова закапал яд.

— Ты желаешь того, чего не можешь получить. Ревнуешь, жаждешь. Такова твоя природа, — объяснила Оливия. — Теперь я понимаю это лучше, чем когда-либо, ведь именно по этой причине я здесь и оказалась. Я тоже ревновала и жаждала. Но ты не понимаешь главного: невольно выручив тебя из ада, Аэрон приговорил себя к смерти. Ты и есть та причина, по которой меня за ним послали. Из-за тебя мне велели его убить. Из-за тебя мне на смену пришлют другого убийцу. — Она глубоко вздохнула. — Из-за тебя он должен умереть.

— Нет. Нет! Я убью следующего мерззкого ангела так же, как собираюссь убить тебя.

Эти слова стали единственным предупреждением для Оливии. Только что Легион стояла перед ней, а в следующий миг набросилась, и обе рухнули на пол. Оливия приняла основную силу удара на себя, стукнулась головой о выступ камина, и воздух со скоростью ракеты вылетел из ее легких. Перед глазами замелькали яркие пятна, но Оливия все же успела заметить приближающиеся к ее шее клыки.

Лисандр начал готовить Оливию к новым обязанностям воителя в тот самый день, когда в ее крыльях появился золотой пух, так что теперь она смогла упереться ладонью в подбородок Легион и ударить, заставив обидчицу сжать зубы от боли.

Оливии никогда не доставляла удовольствия мысль о сражении с демонами. Особенно когда Лисандр объяснил ей, что воитель должен полностью отрешиться от своей цели, оставив лишь твердую решимость уничтожить жертву. Разве она может это сделать?