Темная страсть

— Вижу, что хочешь. Ну что ж, хорошо. — А может, разговор все же имеет место. — Будь с ней… таким образом, если это то, чего вы оба так жаждете. Я не стану карать тебя, так как никому лучше меня не известно, что желанию женщины соблазнить мужчину невозможно противиться. И никто не знает Оливию лучше меня. Если она не испытает всего… — тут грозный ангел Лисандр покраснел, — то не оставит тебя. Итак. После акта близости заставь ее почувствовать себя несчастной, как я и сказал. Заставь ее покинуть тебя, не причиняя физического вреда, а я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедить Высший Небесный Совет сжалиться над тобой и твоей подругой-демонессой.

«Все, что в моих силах» в устах Лисандра гарантировало успех. В этом Аэрон не сомневался.

Значит, Аэрон с Легион останутся в живых, а Оливия получит вечную защиту. Оливия, которую Лисандр знает лучше, чем кто-либо другой. Это утверждение вызвало у Аэрона больше эмоций, чем все остальное, — даже новость, что их с Легион могут помиловать.

Он должен быть тем, кто знает Оливию лучше всех!

— Спасибо, — с трудом вымолвил Аэрон. Забавно. Слова прозвучали так, словно их проталкивали сквозь лезвия.

Лисандр сделал один шаг назад, затем другой:

— Я ухожу, но сначала поделюсь информацией, которую ты давно хотел получить. Ты не сможешь защитить мою подопечную как следует, если не будешь знать, что происходит вокруг. — Ответа Аэрона он дожидаться не стал, да у того и не находилось ответа. Открой Аэрон рот — и может нечаянно сболтнуть что-то такое, что заставит Лисандра уйти, а не продолжить разговор. — Ты часто задумывался, почему Кронос отказывается лично убить Галена. Причина проста. Кронос и его жена Рея презирают друг друга. В вашей войне они находятся в противоборствующих лагерях и поклялись, что не станут брать в плен или убивать кого-то из Владык собственноручно. Полагаю, это их способ справедливой борьбы. Рея, разумеется, защитница и осведомитель Галена.

Значит, охотникам действительно помогает бог. И не кто-нибудь, а сама Верховная богиня титанов.

Следовало бы знать, следовало догадаться. Аэрон видел Рею лишь однажды, когда титаны только победили олимпийцев и захватили небеса. Новые правители вызвали его в надежде, что он поделится информацией о Владыках. Рея выглядела такой же старой, как некогда сам Кронос, с седыми волосами и морщинистой кожей. От исходящих от нее холодности и ненависти Аэрону стало не по себе. Хотя тогда его больше волновала смена небесной охраны, а не ледяной взгляд страдающей от одиночества богини.

— И еще немного информации, — произнес Лисандр, — которая поможет больше любой другой. Кронос и Рея такие же, как ты сам.

Как он сам?

— Что ты хочешь этим сказать?

— Они боги, да, но также и Владыки. Рея одержима демоном Раздора, а Кронос — демоном Жадности.

Глава 13

Оливия застонала. В висках стучало, мозг словно облили бензином и подожгли. Тем не менее она открыла глаза, решительно настроенная выяснить, что с ней не так, и выступившие слезы обожгли сильнее, чем пылающий в голове жар. Постепенно приходя в себя, она ощутила мерзкий привкус во рту, будто его набили колючей проволокой вперемешку с ватой.

Она причмокнула губами, сбитая с толку и встревоженная.

— Хорошая девочка, — раздался голос Аэрона. Хотя сами по себе слова были ободряющими, прозвучали они тревожно, даже расстроенно. И громко. Слишком громко. — Просыпайся. Давай же, Оливия. Ты сможешь.

— Тише. — Она кое-как сфокусировала на нем взгляд, несмотря на застилающую глаза дымку. Аэрон сидел рядом, протягивая к ней обе руки. На ладони одной лежат две маленькие таблетки, а другая держит чашку с чем-то темным и дымящимся. — Пожалуйста.

— Я хочу, чтобы ты приняла это и выпила. — По крайней мере, теперь он говорит шепотом.

Будучи ангелом, Оливия не воспринимала ароматы мира смертных и никогда по-настоящему не ощущала запахов того, что люди готовят, пьют или распыляют на свое тело. Но теперь ее обоняние изменилось, и исходящий от темной жидкости аромат показался божественным. Словно заключенная в бутылку сила, обещающая не только возможность начать все сначала, но и полностью исцелить тело.

Оливия вспомнила, что люди называют этот напиток кофе. Неудивительно, что ради единственного глоточка они выстраиваются в длинные очереди и готовы отдать за него все, вплоть до последней монетки.

— Что это? — прохрипела Оливия, кивком указывая на таблетки. Зря! Даже такое малейшее движение вызвало приступ тошноты.

— Просто прими их, и почувствуешь себя лучше.

Аэрон, очевидно, уже забыл, что нужно шептать, и Оливия зажала уши руками.

— У тебя есть внутренний голос? Не мог бы ты сейчас им воспользоваться, пожалуйста?

Зажав таблетки в кулаке, Аэрон мягко заставил ее убрать руки от ушей.

— Хватит играться. У нас не так много времени.

— Ш-ш-ш! Сейчас говорит Ливви, и ей совсем не хотелось бы порвать тебе голосовые связки в случае, если не потрудишься сбавить тон.

И почему этот мужчина снова кажется ей таким притягательным?

— Вставай. Сейчас же.