Темница тихого ангела

Джозефина переживала не только из-за новой фамилии. Ее предками были ирландские переселенцы и мексиканские иммигранты. Волосы ее имели медно-рыжий цвет, а сквозь смуглую кожу проступали темные веснушки. Некоторые сокурсники Ника Торганова считали ее красивой и даже завидовали ему, когда Коля начал с ней встречаться. А потом те же люди посочувствовали ему, узнав, что он обязан жениться на мисс О’Нил. Видимо, они уже тогда догадывались, что под обличьем маленькой мексиканской собачки чихуа-хуа скрывается ирландский волкодав.

Но тем не менее прожили они почти четыре года. В один прекрасный день Джозефина ушла с визитом к стоматологу и вернулась лишь через неделю. За вещами. За своими и за некоторыми вещами Николая, прихватив заодно деньги, которые Торганов откладывал на новый автомобиль.

Она начала жить с дантистом и даже работала у него в кабинете ассистентом, получая истинное наслаждение от своего труда, так нужного людям. Она держала некоторых пациентов за ноги и слушала, как они стонут и кричат, пока им сверлят зубы. А Николай, оставшись один, бросил работу у Страуссов и Шумахера, решив заниматься исключительно литературным трудом, принесшим плоды в виде удачно проданного сценария. Жизнь начала удаваться.

Но тут позвонила Джозефина.

– Приветик, – сказала она, – ты у себя случайно браслетик мой не находил?

Поскольку Торганов не мог понять, о каком браслетике идет речь, объяснила:

– Хорошенький такой. С топазами. Мне его мексиканская бабушка на свадьбу подарила. От тебя ведь не дождешься даже самых элементарных знаков внимания. Я его обыскалась. А потом поняла, что забыла у тебя.

– Не видел я никакого браслетика!

– Ну-ну, – не поверила Джозефина, – как же! Красивенький такой. Я им так дорожила! А теперь его нет. Наверное, какая-нибудь из твоих шлюх прихватила. Но я все равно как-нибудь заеду и поищу сама.

Решив, что допрос окончен, Торганов хотел попрощаться, но не успел: бывшая жена спросила:

– А ты чего к нам в клинику не заходишь?

– Так у меня все зубы в порядке.

– Ну, это пока, – тоном знатока заявила Джозефина, – и потом, откуда ты можешь знать? Ты ведь, даже когда зубы чистишь, в рот никогда не смотришь. Думаешь о чем-то… Непонятно только о чем. Кстати, ты деньги мне когда вернешь?

– А я разве у тебя что-то брал? – удивился Николай.

– Но ты же получил за сценарий гонорар. Так вот, по закону половина этих денег принадлежит мне.

– Ну, так попроси помощи у закона, – посоветовал Торганов.

– Конечно, я именно так и сделаю. Только в этом случае ты оплатишь все судебные издержки.

Николай удивился, потому не отключил телефон сразу и услышал в трубке долгий поцелуй, за которым прозвучал бархатный мужской голос.

– Какая ты умная! – восхитился невидимый Николаю дантист. – Мы с твоего мужа больше половины его гонорара снимем. Я на эти деньги тебе, как и обещал, кольцо с бриллиантом куплю и норковую шубу.

Все-таки зубные врачи пытаются держать данное ими слово, правда, не все от них зависит.

Кстати, совет всем, а не только дантистам: проще держать язык за зубами, чем данное слово.

Джозефина в скором времени обратилась с иском в суд. А потом она явилась на заседание в трауре по потерянной любви подлого сценариста-изменщика. Ее поддерживал опытный адвокат, а под руку вел сорокалетний пухлый дантист, который, взглянув на афроамериканскую судью, посоветовал миссис О’Нил-Торганофф потребовать отвода судьи, объяснив, что та не может быть беспристрастной, так как именно данный дантист два года назад безуспешно попытался вживить ей имплантанты.

Шумахер, услышав такие подробности личной жизни служительницы закона, подошел к судье и пытался о чем-то договориться, но представитель американского правосудия притворилась глухой.

От мистера Торганоффа потребовали показать контракт с фирмой «Блю Синема продакшн» и налоговую декларацию за предыдущий год. А потом слово предоставили истице.

– Мне очень тяжело говорить, – вздохнула Джозефина и повторила: – Очень тяжело говорить…

– Зубы болят? – поинтересовалась судья.

– Нет, с зубами все в порядке, – опечалилась еще больше обманутая женщина, – мой близкий друг доктор Ашкенази постоянно работает с моим ртом. Но душа у меня растоптана.

Джозефина поднесла безвольную ладонь к глазам, словно пытаясь прикрыть невидимые миру слезы, а потом резко выбросила руку вперед и указала на Николая.

– Моя душа подло растоптана вот этим человеком! – гневно произнесла она. – Мало того, что этот подлец погубил всю мою молодость. Кстати, губил мою молодость на протяжении долгих четырех лет! А потом он еще обобрал меня. Все эти четыре года я рассказывала ему о своей жизни, а он подло записывал, а потом в качестве сценария продал то, что я доверила ему, только ему одному. А потому прошу, ваша честь, отобрать у него в мою пользу весь гонорар, полученный им обманным путем за сценарий, а также сто тысяч долларов за причиненный мне моральный ущерб, кроме того…

– Достаточно, – прервала судья. – Все ваши претензии перечислены в исковом заявлении. – Можете вернуться на свое место.

Потом судья внимательно посмотрела на ответчика.