Темница

– Знаешь, я тебе все-таки скажу: хватит игнорировать всех, кто хочет помочь. Из нашей компании за тебя волнуюсь не только я. Ну, хорошо, ты не любил ее, но ведь есть много красивых девушек – не может быть, чтобы тебе ни одна не нравилась. Не сиди дома. Выйди на улицу, познакомься с первой понравившейся, – Костя говорил о знакомстве, как о чем-то очень легком и простом. Может, для него так оно и было, но не для меня, – и я не говорю об интиме, тебе же сейчас главное общение. Тебе нужен человек, с которым ты можешь поделиться внутренними переживаниями. С человеком со стороны. Ты не урод. Таких, как ты, девушки любят. А особенно только познакомившиеся: ты не хуже меня знаешь, как девушки любят жалеть малознакомых симпатичных богатеньких парней, а если ты скажешь, что ты вдовец – все, выбирай любую по вкусу.

– Но ведь это не правда, – вставил свои пять копеек я, хотя практическую пользу подобного представления, все же понимал.

– Судя по трауру, в который ты сам себя загнал – близко к истине.

Костин взгляд бегал между моим лицом и ступнями, изучая извилины и углубления заношенного домашнего халата. Обычно, гостей я в нем не встречаю, но он грел немного больше, чем брюки и рубашка под ними. В доме было зябко: в щелях сквозил осенний ветер, а протопить дом я не удосужился. Видно было, что Костя только разгорячился от собственных речей и без моей реакции он не успокоится. Вдруг, он, нахмурив брови, посмотрел в мои глаза и с неподдельным интересом, и спросил:

– А, кстати, я забыл, почему ты снял со счетов соседку?

– Может быть, ты не мог этого забыть, потому что я и не говорил?

– И все же?

– Мы с ней слишком долго знакомы и слишком много друг о друге знаем, чтобы жить вместе. Она мне, ну, как дальняя родственница, что ли.

– Хорошенькая родственница, – он ухмыльнулся. Ему была не безразлична Рита, а своим вопросом он лишний раз удостоверился, что я ему не соперник.

– Тебе нравится – ты и забирай.

– Не, она красивая, стройная, но даже не в моем вкусе, мне не это надо от девушки, – Костя набивал себе цену, – мне нужна начинка. Мне надо то, что с возрастом не дрябнет. Мне нужен огонек в глазах. Мне нужна внутренняя бесконечная энергия и доброта. На такую смотришь в троллейбусе: самая обычная, ничем не выделяется, глазки свои опустила, читает книгу или в сумочке своей что-нибудь ищет – создает иллюзию занятости. Но все равно видно: просто окружающих стесняется, сторонится; боится, что сейчас в ее внутренний мир залезут со своими житейскими проблемами, нагромоздят там своих мнений, взглядов. Ту почву, где она цветы сажала, фиалки там, колокольчики, вспашут, навозу навезут, картофель посадят и довольные уйдут восвояси, – его мысли так контрастировали с его образом. Если увидеть такого бугая на улице, то самое последнее, что о нем можно подумать, так это то, что он способен на подобные речи.

– Какую еще картошку? Навоз? – признаюсь, не всегда мне были ясны его мысли, – для практичности, ну, чтобы все было просто и по канонам жанра.

– Да, уж, философ. Но в кровать тебе все равно не с внутренним миром ложиться.

– Все-то тебе кровать. Разные у нас с тобой ценности.

– Физиология одинаковая.

После мы лишь изредка перекидывались с ним фразами, сделав вид, что нам больше интересна игра. Сыграли партий шесть-семь, Костя засобирался домой. Я убирал шары, Костя ставил кии на место, и тут он, видимо, обратил внимание на пианино.

– Слушай, а почему бы тебе не заняться музыкой? Ты же неплохо играешь.

– Не хочу я музыкой заниматься. Я ее для себя играть буду что ли? Для себя у меня и на диване лежать неплохо получается.

– Ну не знаю, пригласи кого-нибудь послушать.

– Приглашаю. Тебя. Вот ты сам очень бы хотел сидеть и пианино слушать?

– Нет.

– Про внутренний мир философствуешь, а классическую музыку слушать не хочешь.

– Разговор не обо мне сейчас. А знаешь, у меня идея: подай объявление, мол, даю уроки игры на пианино, и назначь чисто символическую плату – не бесплатно только! А то ведь знаешь, как оно бывает: «бесплатный сыр только в мышеловке». Я бы лично такое объявление прочитал, и сразу о каком-нибудь подвохе подумал. По этой же причине и слишком низку цену не ставь.

– Ладно, ладно, опять свою демагогию развел. Как ты за сегодняшний вечер мне только мозги не ел: одну «шарманку» завел, вторую, а сейчас даже учишь объявления писать! Устал от тебя, честное слово, устал! – я прижал руки к лицу и закачал головой, закатывая глаза.

На самом деле мне не надоедали Костины разговоры. Мне нравилось с ним разговаривать, ведь он был довольно умным: всегда приятно поговорить с умным человеком. И как бы я не реагировал на его наставления и советы, я всегда брал их себе на заметку. Пользовался ими и, конечно, не признавался в этом самому Косте.

– Ну, все, вижу, ты на разговор не настроен. Провожай, – он уже давно стянул с вешалки свое пальто и стоял передо мной, ожидая рукопожатия.