Темное наследство

Поднявшись наверх по скрипучим ступеням, я зашел в кабинет отца, который скрывался за массивной деревянной дверью. Настенные часы разрушали тишину своим тиканьем. На письменном столе в чернильнице стояло перо, на котором уже засохли чернила, а на углу сложена стопка документов и отцовские очки в потертой оправе. В кабинете стоял запах табака и казалось, что отец просто вышел по делам и совсем скоро вернется. В центральной части стола стояла фотография матери с подписью “Мое северное сердце”. Отец часто называл так маму, поскольку она была родом из Норвегии. Многие знакомые отца говорили, что после ее смерти, умерла и часть него.

Покинув кабинета, я направился в свою комнату, чтоб разложить вещи и освежиться после утомительной дороги. На стенах до сих пор висели мои детские пожелтевшие от времени рисунки, на полке стояли деревянные солдатики которых для меня строгал отец, а в углу кровати лежал мягкий медведь матери. С тех пор, как я уехал учиться в Париж, ассоциации с домом становились все печальнее и мрачнее. Хоть детство у меня и было весьма светлое, ведь отец старался изо всех сил, но чувство вины не позволяло мне быть беззаботным ребенком в полной мере.

Умывшись холодной водой и переодевшись в чистые вещи, меня навестил Эмброуз, чтобы сообщить о готовности обеда. Мы спустились вниз и в нос ударил запах горячих пирожков, который на мгновение перенес меня в детство. Помню, как я прибегал домой с улицы, замерший от длительных игр и уминал добрую половину содержимого тарелки, а после бежал в отцовскую библиотеку и читал книги растянувшись возле камина. Отец всегда улыбался видя такую картину, из-за чего его суровое лицо превращалось в лицо любящего старика.

– Ты к нам надолго? – спросила Бетти, поправляя седые волосы.

– Для начала загляну к адвокату отца, а там видно будет, – ответил я, накладывая пирожки в тарелку.

– Генри, будь добр, не поднимайся на чердак. Там пол совсем обветшал, небезопасно, – сказал Эмброуз, ставя пустой стакан на стол.

Я кивнул и продолжил уминать пирожки. Остаток вечера Эмброуз и Бетти расспрашивали меня о Париже и моем обучении в университете. Бетти сетовала на то, что я все ещё не женат в свои двадцать пять лет, а Эмброуз вспоминал, каким непоседливым ребёнком я был.

Глава 2

Солнечные лучи пробивались сквозь плотные шторы комнаты, заставляя меня открыть глаза. День ещё не успел начаться, а с улицы уже доносится городской шум. Колеса повозок и карет гудели по брусчатым улицам, а торговцы зазывали в лавки. Протерев глаза, я направился в ванну, чтобы привести себя в порядок и отправиться за завещание отца. Внизу Бетти уже во всю занималась завтраком и запах жареных яиц заполнил коридор. Эмброуз возился в столовой с расшатавшимися ножками стула, которые скорее требовали замены, нежели ремонта.

– Генри, ты уже встал? – крикнула Бетти из кухни.

– Да, – ответил я, усаживаясь в кресло гостиной.

– Завтрак почти готов.

Я взял утреннюю газету, чтобы скоротать ожидание завтрака. На первой полосе красовалась новость о том, что семья Бишоп устраивает званый ужин в честь скорой свадьбы дочери и какого-то шотландского золотого магната.

Я хмыкнул себе под нос. Я помню Амели Бишоп ещё когда мы были детьми. Всегда бледная и хрупкая, словно не из нашего мира. Сколько бы раз я её не встречал, она всегда была с книгой в руках. Когда-то наши семьи были очень близки и отец Амели шутил, что когда мы станем взрослее, то было бы неплохо породниться. С возрастом я стал реже проводить с ней время, поскольку наши отцы всерьез задумались о том, чтобы нас поженить. Однако этого не произошло, я выбрал учебу и уехал во Францию.

– Завтрак на столе, Генри, – сказала Бетти, стоя в дверях гостиной.

Бетти была нашей горничной и кухаркой с самого моего детства. Добродушная женщина маленького роста, с вечной улыбкой и добрыми глазами. Мне нравилось рассматривать ее морщинки, которые совершенно не делали ее некрасивой.

Я положил газету на журнальный столик и отправился в столовую, позавтракать перед отъездом.

– Уже читал новости? – спросил Эмброуз, разделывая яичницу.

– Да, полистал немного, – небрежно ответил я.

– Если решишь посетить Амели, то тебе потребуется это, – ответил Эмброуз, протягивая мне конверт.

– Ты сказал Амели, что я в городе? – спросил я, удивленно уставившись на дворецкого.

– Я видел её на похоронах твоего отца и она дала мне приглашение на ужин. Сказала, что была бы рада тебя видеть.

Спешно покончив с завтраком и прихватив конверт с приглашением, я попросил Эмброуза организовать кеб для поездки к адвокату отца.