Темное пламя

Здоровая часть интеллигенции реально способна была взять политическую власть в свои руки. Основной её чертой был высокий интеллект, что давало ей большое преимущество перед полуграмотными номенклатурой и буржуазией; основным занятием — производство информации — знания, являющегося основой удовлетворения потребностей и дальнейшего развития высокотехнологической цивилизации, что обеспечивало рост её влияния. По сути, научно–техническая революция уже тогда переросла в революцию информационную. Особенно мощным этот процесс стал с появлением компьютерных технологий и Интернета, и всё вернее становился принцип: «Кто владеет информацией, тот владеет миром», и речь, к счастью, всерьёз шла не о монополии на информацию, а об умении ею владеть. Интеллект превращался в самое действенное оружие политической борьбы. И всё чаще, столкнувшись с интеллектуалом, «звери» и «скоты» проигрывали. Проиграв, они начинали громко успокаивать себя и тех кто смирился с их властью, говоря: ну хорошо, иногда у него действительно получается вставить нам палки в колеса, но он один, а «один в поле не воин», не понимая и не желая понимать, что сталкиваются не с «героем–одиночкой», а с новой могучей тенденцией. На самом деле подобный интеллектуал был не один, а всего лишь первый, и с каждым годом их становилось всё больше. Таким образом, постсоветское общество, а по большому счету и не только оно, реально созрело для перехода в новое качество.

Какое?

Уже тогда становилось всё очевиднее — завтра за обществом, социальная организация которого будет строиться на основе учения великого русского учёного — академика В. И. Вернадского, ещё в первой половине двадцатого века убедительно доказавшего — будущее за ноосферной цивилизацией. Это очень сложное и многогранное учение. Именно это, прежде всего, и отличало его от коммунистических, буржуазно–демократических и весьма популярных на Западе технократических теорий, которые весьма примитивны в основе и потому столь часто пригодны для массового употребления в худшем смысле слова. Но стремительно растущий интеллектуальный потенциал общества позволил учению быть понятым многими.

Основное преимущество здоровой части интеллигенции было в том, что финансовые магнаты пользовались в народе вполне заслуженной ненавистью, а чиновники вполне заслуженным презрением. Врачи, учителя, инженеры, учёные же пользовались в народе заслуженным уважением.

Именно эти процессы, завершив свою кристаллизацию в первой половине двадцать первого века, и породили Вторую Великую Революцию. Её не смог предвидеть ни один из практических политиков начала двадцать первого века. Она была совершенно внезапной для капиталистов и номенклатуры, привыкших не принимать всерьёз тех, у кого есть знание, но нет больших денег и высоких должностей. И она невероятно быстро изменила лицо мира, изменив, прежде всего, научную парадигму, позволившую людям на научной основе понять, в насколько беспощадном и уродливом мире они живут, равно как и то, что только они сами способны изменить свою жизнь».

Прочтя статью, Дейра задумалась. В памяти всплыли бессмертные строки У. Шекспира:

Зову я смерть. Мне видеть невтерпёж Достоинство, что просит подаянья,

Над простотой глумящуюся ложь, Ничтожество в роскошном одеянье,

И совершенству ложный приговор,

И девственность, поруганную грубо,

И неуместной почести позор,

И мощь в плену у немощи беззубой,

И прямоту, что глупостью слывёт,

И глупость в маске мудреца, пророка,

И вдохновения зажатый рот,

И праведность на службе у порока.

В принципе, статья Эдны была обычной рабочей статьёй о прошлом земной цивилизации, которые писал каждый студент–историк, но Дейра остро ощутила беспокойство. Она понимала причину беспокойства. На Земле «звери» и «скоты» всё же проиграли, причём полностью и окончательно. Но она остро чувствовала, что здесь, на Ириде, если какая–то часть общества иридиан всё же выжила, их ожидает встреча с прямо противоположным обществом. Дейра вновь ощутила леденящую волну ужаса и отвращения. Сосредоточившись, Дейра поняла, что и ужас, и отвращение гораздо сильнее, чем если бы дело было только в деградации остатков цивилизации Ириды. Врождённая интуиция сигнализировала о чём–то чрезвычайно опасном, но пока неведомом. Всё было слишком смутно и неопределённо.

4

Работы в Троане заканчивались, и никто уже не ждал важных открытий. Эдна и Сандра тем не менее ещё много времени проводили в Троане. Эра же вновь вернулась к компьютерам. Видя, что реальной опасности нет, Мир Гром разрешил прогулки. И сам, воспользовавшись этим, решил слетать в Троан, в котором ещё не бывал. Его стрелоид долго кружил над городом, потом сел в городском парке.