Темное сердце. Убийство, которое не считали преступлением

В конце года они переехали в Стеллегорден и стали превращать дом Сары, где она провела детство и юность, в общий. Уже в ноябре 2012 года выбросили из дома лишние вещи. Йорану было тяжело расставаться с ними, даже со старыми и изношенными. Его дочь не испытывала подобных проблем.

Многие в округе удивленно поднимали брови, увидев, как Сара и Мартин избавляются от вещей Йорана. Часть сложили кучей в лесу и сожгли по старинке, пусть это и вредно для окружающей среды. Часть отвезли на станцию раздельного сбора мусора.

Они стали настоящей семьей с собственным домом, хотя и не поженились. Как только в округе узнали о переезде, поползли разговоры, что, если бы Йоран узнал, никогда не позволил бы.

В начале ноября Сара и Мартин сделали в доме столовую. Ровно в тот момент, когда стало известно, что полиция начала предварительное расследование пропажи Лундблада, классифицировав дело в возможное убийство. Всего за неделю до появления следственной группы в Стеллегорден с новым обыском с собаками, способными учуять кровь и другие следы. Ремонт произошел подозрительно вовремя.

Пара вытащила сейф из оборудованной сигнализацией комнаты возле кухни, а потом начала ремонт, но не очень большой, просто освежили внешний вид. Сняли обои, особенно стараясь в углу возле окна, где использовали специальную паровую машину. Это было трудно – пористые листы Третекса под ними впитывали влагу, как губка. После долгой борьбы они решили просто отмыть их моющим средством. Затем отшлифовали неровности и наклеили новые, светлые в зеленую полоску. Почти такие же, как предыдущие. Потом избавились от старого линолеума, настеленного на деревянный пол, только чтобы положить новый, почти такой же, имитирующий дерево. Выглядел он как паркетный пол, но гораздо легче чистился и был дешевле.

Почему ремонт затеяли прямо перед обыском? Почему снимали обои с помощью машины только в одном углу? Что было на старых? А что находилось под старым покрытием на полу?

Мартин и Сара закончили ремонт быстро, за несколько дней. Сделали не слишком аккуратно: даже не обрезали краешки обойных листов по краям потолка и пола. Потом купили новую мебель – стол с клееной дубовой столешницей, стулья с черными сиденьями. Получилась столовая прямо рядом с кухней, в той самой комнате, где обычно спал Йоран. Его кровать вынесли, одежду из гардероба убрали. Через два месяца после исчезновения следов его жизни там почти не осталось. Сами Сара и Мартин спали в одной из бывших детских спален на втором этаже.

Или во время ремонта произошло что-то небывалое, или у Сары накопилось столько тревог и тяжелых раздумий, что чаша переполнилась. Девушка, которая последние месяцы казалась такой собранной, что производила впечатление холодной, грубой, бесчувственной и даже расчетливой, полностью упала духом. Вечером 7 ноября она обратилась в скорую психологическую помощь. Сделать это ей посоветовал первый полицейский, который с ней разговаривал, Йонас Блумгрен.

Тот самый офицер полиции, который намекал на совершение ею убийства отца и сокрытия тела, пытался ей помочь и сказал, что пропажа человека – тяжелое испытание для родственников. Особенно учитывая, что сами люди ничего не могут сделать, только ждать полицию, власти, возвращения пропавшего. Но в это время приходится жить дальше – есть, спать, работать, общаться с окружающими. Если не можешь – обратись за помощью.

Сара сломалась и решила поговорить с психологом – и о тяжести, которая навалилась на нее в связи с пропажей отца, и о ситуации с работой: имущество, семейные компании, отчеты, которые надо сдавать, – всего этого стало слишком много. Мартин еще попросил заняться бумагами на ферме Тёрнбладов.

«Реакция на сильный стресс», – записал в журнале дежурный врач, и код F439 – без расшифровки.

Сара рассказала, что не может спать, в голове роятся мысли. Ей выписали успокоительное и препарат, снижающий тревогу – Атаракс и Терален. Это мягкое лекарство с пометкой в описании: «не вызывает привыкания», помогает отключить поток мыслей перед сном, чтобы было легче заснуть, и придает сил справляться с делами днем.

Осенью у девушки было много задач: два больших заказа на трубки должны быть готовы к Рождеству. Работа велась на станках в подвале по вечерам. Деньги были просто необходимы, ведь никаких сказочных сумм не свалилось. На самом деле все, что она получала, – это ежемесячный автоматический перевод со счета отца на ее сберегательный – 750 крон. И то, что удавалось заработать на продаже трубок. Были и другие способы получить деньги, например, лес, но формально осенью 2012 года Сара не имела права распоряжаться собственностью отца. Она получит какие-то средства только тогда, когда Йорана Лундблада объявят мертвым. Процесс может занять до десяти лет и требует огромной бумажной работы и судебного разбирательства.