Темное удовольствие

– Ты теперь у них на крючке, понимаешь? – небрежно откликнулся он, пропустив ее слова мимо ушей. – Охотники никогда не оставят тебя в покое. И если ты предашь их, чтобы помочь нам, в чем я очень сомневаюсь, они найдут тебя и замучают до смерти. Если от тебя хоть что-то останется, когда я с тобой разберусь.

– Значит, я в любом случае обречена? – Даника снова нервно расхохоталась. Ощущение счастья, которое она испытала при встрече с Эшлин, окончательно улетучилось. – Это не новость. Я уже и сама все поняла, болван.

Его губы скривились. Удивленно? Раздраженно?

– Тебе следует запомнить, что пытки охотников покажутся тебе детской забавой по сравнению с тем, что я сделаю с тобой, если ты вздумаешь пойти против моих друзей. Они не зло и не источник мировых проблем и заслуживают счастья.

Он говорил спокойно, но Даника ощутила странное волнение.

– А ты нет?

Но он снова пропустил ее вопрос мимо ушей. Рейес и его друзья умели отлично увиливать от ответа, начала понимать она. Они отвечали лишь на те вопросы, которые считали достойными своего внимания, а от остальных просто отмахивались.

– А тебе следует запомнить, что моя семья для меня все, и я уничтожу любого бессмертного, который только подумает причинить им вред.

– Слова истинного охотника, – ответил он, покачав головой. – Что ж, предположим. Отрубив им головы, ты можешь попрощаться со своим драгоценным миром. Их демоны вырвутся на свободу, и невиданный хаос поглотит все вокруг.

– Я готова заплатить любую цену за спасение близких.

– То же самое я могу сказать о своих друзьях. – В его голосе вновь прозвучала угроза. – И я стану их защищать.

«Моя семья вынуждена скрываться из-за меня». Эта внезапная мысль поразила Данику, и она побледнела. Неужели именно она во всем виновата? Ей надо было бороться до последнего и не позволить, чтобы ее семью похитили.

«Если они погибнут, это будет на твоей совести».

Слезы навернулись у нее на глаза. Слезы стыда и ужаса. Она во всем виновата. Она так испугалась, когда Люсьен и Аэрон ворвались в ее номер в отеле, что не могла пошевелиться. Она даже не закричала. Позволила им схватить себя и своих близких и притащить сюда.

Как она могла быть такой… покорной?

Сабин понимающе взглянул на нее:

– Возможно, ты сама все уладишь, а? Избавишь меня от лишних проблем.

Судя по всему, он намекал на самоубийство. Но он ее совсем не знал. Даника никогда не решилась бы на этот шаг. Слишком хорошо она помнила горе, которое пережила ее семья после попытки бабушки свести счеты с жизнью. Она помнила залитое слезами лицо мамы, помнила, как та тихо плакала в темном углу комнаты. Помнила, как все вокруг лгали ей, и в этих словах и во взглядах она улавливала чувство стыда. «С бабушкой произошел несчастный случай. Она уедет на лечение на пару месяцев».

А за закрытыми дверями они говорили совсем другое. «Зачем она так поступила? У нее была прекрасная жизнь и никаких причин для самоубийства».

Даника вспомнила, что эти слова произнес ее отец. Но ведь это у него была прекрасная жизнь, а вскоре после трагедии с бабушкой он собрал вещи и навсегда уехал от них. Господи, откуда взялись эти ужасные мысли?

Дверь внезапно хлопнула, и она вздрогнула. В комнату вошел мрачный Рейес, а следом за ним покрытый ссадинами Люсьен. Увидев своего прекрасного врага, она ощутила, как сердце предательски дрогнуло.

Он враг, напомнила она себе. И сколько ей еще придется это повторять? Почему ее разум отказывается принимать очевидные вещи? Она попыталась отвести взгляд, но неожиданно заметила глубокий уродливый порез у него на щеке.

Эти двое мужчин, очевидно, подрались. На их лицах виднелись синяки, кровоточащие ссадины, а губы были разбиты. На футболке Рейеса проступили алые пятна, и, судя по всему, ему здорово досталось.

«Я не стану беспокоиться из-за Рейеса».

От них исходил аромат роз и запах… тухлых яиц? Она сморщила нос от отвращения.

Рейес заметил Сабина и помрачнел еще сильнее. Он перевел взгляд с воина на Данику и обратно. В его глазах сверкнула ярость, когда он двинулся на Сабина, сжав кулаки.

– Что ты здесь делаешь?

Двое мужчин уставились друг на друга.

– Кто-то должен был спросить у нее, – ответил Сабин, вскинув брови. – Ты не захотел, и я взял это на себя.

– Ты не должен был приближаться к ней.

Их тела напряглись, под кожей перекатывались могучие мускулы. Если бы Даника не разрывалась между отвращением и ужасом, это зрелище доставило бы ей удовольствие.

– Она ведь жива, не так ли? Тогда в чем проблема?

Рейес с угрожающим видом провел языком по губам.

– Ты в порядке?

– В полном, – сухо откликнулся Сабин. – Спасибо за заботу.

– Я не тебе. Даника, ты в порядке? – спросил Рейес, не сводя свирепого взгляда с Сабина.

Физически?

– Я в порядке. – Слова застряли у нее в горле.

Рейес толкнул Сабина, и воин попятился назад.

– Не смей к ней приближаться.

Даника в ужасе замерла, ожидая, что злобно прищурившийся Сабин бросится на Рейеса и они сойдутся в жестокой схватке. Но этого не произошло. Сабин вскинул голову и провел языком по зубам.

– Я оказал тебе услугу, приятель. Следовало бы отблагодарить меня.