Темное время души

Саша слушал довольно озадаченно, нахмурив лоб. Когда она закончила читать, глянул на нее странно, спросил насмешливо:

– Это что такое, Лесь, я не понял? Это стихи такие, что ли?

– Ну да, стихи… Это же Бродский, Саш. Ты что, не узнал?

– Ну, пусть будет Бродский… Слышал я про такого. И что? Все равно не понял… Это ж не стихи, это ерунда-нескладуха какая-то.

– Саш, да ты что… – удивленно подняла она брови. – Ты правда не понимаешь? Что значит – нескладуха? Это же просто такое несовпадение смыслового и ритмического окончания! Это же Бродский, Саш…

– Ну, заладила – Бродский, Бродский! А я вот не понимаю таких стихов, и что? Да, я такой, Лесь, я не понимаю… По-моему, ты меня за кого-то другого принимаешь. А я такой… Я честно тебе говорю – не понимаю! Или ты хочешь, чтобы я тебя обманывал? Я другой, Лесь, другой… Ты просто видишь во мне того, кого хотела бы видеть, а я другой…

Она слушала его и не верила. Не верила, потому что… Потому что он не имел права быть другим. А как иначе? Он просто обязан быть таким, каким она хочет его принимать! Да он просто притворяется, вот и все! Разозлить ее хочет! Ну что ж, можно и разозлиться… И даже встать и уйти, пусть он остается один, без нее!

Что она и сделала тут же. Поднялась с места, ушла в ванную и вернулась уже в майке и шортах, в которых пять дней назад она заявилась в этот дом вместе с Людой.

– Я ухожу, Саш…

– Куда?

– В санаторий схожу, сам же меня просил туда сходить… Я ненадолго, я скоро вернусь. Только ведь ключей у меня нет, как же я дверь открою?

– Да разберемся как-нибудь. Иди. Покажись там хотя бы! А вообще – странная ты какая-то… Я бы на твоем месте в море купался да гулял на свободе, а ты… Но если хочешь, то возвращайся, конечно, что ж…

Она вздрогнула, обернулась, глянула на него во все глаза. Спросила тихо:

– Как это – если хочешь? Я не поняла, Саш…

– Да ладно, что ты опять к словам придираешься?

– Я не придираюсь, нет… Конечно, я вернусь… Я видела там, в прихожей, запасные ключи на гвоздике висят, можно я их возьму? И сама дверь открою, чтобы тебе спокойнее было.

Саша молча кивнул, и она вышла на улицу, прихватив ключи, и быстро пошла в сторону санатория, громко хлопая пятками по пляжным шлепанцам. Это хлопанье доставляло ей странное удовольствие, будто выражало собой досаду на Сашу. Надо же, как обидно сказал – возвращайся, мол, если хочешь! Вот что это значит, а? Если она не вернется, то ему все равно, что ли? Почему он ее дразнит все время, почему говорит так? Или ему нравится ее дразнить?

Вихрем ворвавшись в номер и до смерти перепугав сидящую в шезлонге на балконе Зою Михайловну, она лихорадочно открыла сумку и начала быстро сбрасывать в большой пакет какие-то первые попавшиеся под руку вещи, сунула туда же сумочку с документами и сиротливо лежащий на столике мобильник.

– Олеся, а ваш телефон звонил не переставая, пока не отключился! – радостно сообщила ей Зоя Михайловна, выходя с балкона с огромным куском дыни и протягивая его Лесе. – Хотите? Угощайтесь! Мне Чарочка столько фруктов накупил, весь балкон завалил! – довольно улыбаясь, похвасталась она. – А еще он мне нарядов всяких надарил! Давайте я вам покажу!

Она тут же бросилась к шкафу, распахнула дверцы и начала вытаскивать аккуратно развешанные на плечиках костюмы, блузки, юбки, еще какие-то разноцветные яркие тряпочки, тараторя при этом без умолку:

– Знаете, Леся, он такой добрый, мой Чарочка! Покупает абсолютно все, что мне нравится! Жаль, у меня путевка скоро закончится… Я ведь всего на десять дней взяла, на большее денег не хватило! Вы не знаете, здесь как-то можно продлить срок проживания? Так не хочется уезжать, а Чарочка бы все оплатил…

– Нет, не знаю, Зоя Михайловна! Простите, мне надо идти… Всего доброго вам, всего хорошего… – бормотала Леся, осторожно продвигаясь к двери и прижимая к груди пакет.

– То есть как идти? А куда вы? Я ведь даже не спросила, где вы все это время были, Олеся…

– Да неважно, Зоя Михайловна! Судя по всему, вы обо мне не очень скучали вместе с Чарочкой… – покосилась Леся на висящий на стуле светлый мужской пиджак. – Вот и не скучайте, не беспокойтесь обо мне, у меня все в порядке!

Выскочив наконец из номера, она бегом понеслась к лифту и, нажав лихорадочно несколько раз на кнопку вызова, махнула рукой и быстро начала спускаться по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

– Ростовцева! Подождите! – услышала она вдруг свою фамилию, промчавшись вихрем мимо стойки администратора. Оглянулась удивленно от входной двери, развернулась нехотя.

– Да, слушаю…

– Ростовцева, что же это такое? Вас пять дней нет, мы хотели уже в милицию сообщить…

– Пять дней? Неужели пять дней? – растерянно моргнула Леся, будто не поверила администраторше.

– Да, пять дней! Вы бы хоть сообщили как-то, что с вами все в порядке, ей-богу! Конечно, вы на отдыхе, я понимаю… Всякое может случиться с женщиной на отдыхе… – продолжила чуть язвительно администраторша, оглядев Лесю с головы до ног. – Но надо же и совесть иметь, в конце концов…