Темные элементы (СИ)

Это правда. Алиса сумела закончить девять классов на домашнем обучении. Родители все ждали, что наступит подростковый период и она перерастет, станет обычной, пойдет в нормальную школу. Алисе легко давалась учеба, но странные приступы, провалы в вымышленную реальность, никуда так и не исчезли. Они становились все сильнее с каждым годом и это поставило крест на учебе, юности и надеждах на нормальную жизнь.

Алиса спустилась с крыльца и пошла бродить по газону. Ей нравилось как шуршала под подошвами кроссовок скошенная травка. И нравилось, как она оставляет на белой ткани зеленые полосы. Действительно нравилось, хоть мама и будет ругаться. Снова будет ругаться.

Журавлев о чем-то говорил с ее семьей на широком крыльце. А Алиса подставила лицо солнцу и зажмурилась. Уже наступала осень и скоро -- пока еще редкие желтые листья -- покроют этот яркий сочный зеленый ковер будто покрывало.

Она знала, что скажет врач ее родителям. Успокоит, даст рекомендации, выпишет лекарство, которое мама наверняка подмешает Алисе в еду, потому что самостоятельно пить их девушка давно отказывается.

Солнце ласкало лицо теплыми лучами. Пускай, это так приятно, а в ее городе слишком мало солнца. Только бетон, дым, мутно-желтые облака смога и гул автомобильных клаксонов.

Часть первая

В доме Алисы редко бывали гости. В детстве мама пыталась устраивать семейные праздники, собирать родню, отмечать Новый год, Пасху, дни рождения. Но каждый такой праздник был изначально обречен на неудачу. Каждый, кто переступал порог дома, тут же начинал коситься на Алису и вечер постепенно превращался в череду бесконечных сожалений, сочувственных кивков и фраз, начинающихся с "а вот если бы...". В конце-концов, Алла, мать Алисы, устала от этого и просто перестала приглашать родню в гости.

Лишь один человек продолжал приходить, несмотря на то, что его-то и видеть не слишком хотели. Родной брат мамы, дядя Гена, которого Алиса никак не могла называть "дядей". Ей вообще почему-то тяжело давались обращения по отчествам и фамилиям. Только имена. Еще одна странность ненормальной девушки.

Гена, на десять лет младше Аллы, был кем-то вроде Алисы в собственной семье. Гениальный и помешанный на науке, он заслужил только осуждение. Частенько он ходил с растрепанными волосами, в несвежей мятой рубашке и джинсах, потертых до такой степени, что их истинный цвет оставался загадкой. Кажется, их еще бабушка привезла из Турции в девяностых, когда начался челночный бум.

- Алиса, привет, - с порога поздоровался дядя Гена. - Что читаешь?

Девушка свесила ноги с подоконника. За эту привычку мама не раз грозилась убрать этот подоконник с известной бабушке. Ей почему-то казалось, что долгое сидение на коне не доведет до добра. Алла думала, что однажды Алиса сиганет вниз прямо с двенадцатого этажа. Она считала, что дочь на это способна.

Алиса закрыла книгу и положила рядом с собой.

- Экзюпери. Привет.

- Опять "Маленький принц"? - усмехнулся Гена. - Ты же сто раз его читала.

- Мне нравится, - пожала плечами девушка.

- Иди сюда, - он поманил ее и сам уселся на диван. - Смотри, что я принес.

- Новая формула? - спросила Алиса, усаживаясь рядом.

Дядя Гена -- математик. Да не простой, а настоящий доктор наук. Он так увлечен, что не замечает ничего вокруг. Ему даже плевать, что родственники вовсю твердят ему про "семью, детей и годы-то идут".

- Помнишь, я говорил тебе о пространстве?

Девушка кивнула. Путанные сложные расчеты, куча непонятных терминов.

- Так вот, - Гена взглянул на нее поверх внушительных линз своих очков и замялся, а стоит ли говорить, но все-таки продолжил: - Я подумал, допустил...в общем, вдруг твой Город реален.

Он выжидающе взглянул на нее, ожидая реакции, но ее не последовало.

Дядя Гена -- единственный из всей семьи, кто не считал Алису сумасшедшей. Как ученый, он мог допустить сотни вероятностей и в одной из них, параллельные миры существовали и были абсолютно реальны. Как реальны ее драные джинсы, например.

- Помнишь, я тебе говорил, что сделаю расчеты и...

- Тсссс, - Алиса приложила палец к губам, на носочках поднялась, прошла к двери и закрыла ее. - Ты маме не говорил?

На небритом лице Гены расцвела улыбка.

- Алка бы меня порог не пустила. Метлой бы как паршивого кота прогоняла. Иди сюда, скорей, - он поманил рукой и снова принялся объяснять, достав из кармана блокнот. - Вот смотри, допустим, это наша точка отсчета. Момент, в котором мы находимся. А это -- твой вчерашний провал.

Алиса подняла на него глаза.

- Она тебе сказала, да?

Гена молча кивнул.

- Ты поэтому пришел?

Он не был у племянницы больше месяца и все это время с Алисой не случилось ни одного приступа -- провала, как она сама говорила.

- Я волнуюсь за тебя, Алиса, ты мне не чужая. И Алла говорит, что после наших встреч тебе лучше.

Девушка грустно улыбнулась.

- Ты не считаешь меня чокнутой.

- А кто-то считает чокнутым меня. Ладно, смотри...