Темные искусства и дайкири

– Жестоко так поступать, он ведь еще не поправился. Лучше закажем что-нибудь китайское… Курицу с ананасом.

Аарон рассмеялся, а я взмахнула своей анкетой:

– Мне нужно занести ее в кабинет Клары, а потом подготовиться к работе.

Он вырвал у меня листок, поднес к носу и стал изучать с такой тщательностью, словно там было подробно расписано, какие блюда я предпочитаю для романтических ужинов.

– Правда, интересно? – Я протянула руку и с настойчивым видом пошевелила пальцами. – Дай сюда.

Он протянул мне лист, и его тут же охватило пламя.

– Эй! – крикнула я, отдергивая руку.

Усмехнувшись, Аарон бросил горящий шар в раковину, где бумага почернела и скукожилась.

– Ой.

– Ой? – повторила я, не веря своим ушам. – Ты сделал это специально!

Он засунул руки в карманы и посмотрел на меня с невинным видом.

– Ты ведь не хотела отдавать эту анкету, правда?

Мой гнев немного утих, когда он наклонился ко мне.

– Пока в Магиполе ничего не знают, – с насмешкой прошептал Аарон, – тебя не могут уволить.

Внезапно у меня возникло подозрение, что дело было вовсе не в рассеянности Клары, как я думала прежде. Она не теряла мои анкеты. Кто-то уничтожал их. Может быть, этих кого-то было трое, и они хотели, чтобы я как можно дольше продолжала работать в гильдии.

Пока я смотрела на Аарона, раскрыв от удивления рот, он рассмеялся и вальяжной походкой прошел по кухне. Я перевела взгляд на обгоревшие остатки моей анкеты. Дариус страшно разозлится, когда узнает об этом.

Если узнает.

Аарон сейчас применил второе правило гильдии? Или…

– Аарон, слушай! – окликнула его я. – А какое третье правило?

Он остановился, положив руку на барную дверь, обернулся и ухмыльнулся так, словно мой вопрос доставил ему огромное удовольствие, словно это был самый правильный вопрос, который я только могла задать.

– Правило номер три: «Любое правило может быть нарушено».

С этими словами он ушел, и двери закрылись за ним.

Так вот какое было третье правило? Серьезно? Маги были просто чокнутыми, тут больше ничего не скажешь.

Я в последний раз посмотрела на пепел в раковине и быстро прошла в кладовку, где висел мой фартук.

Подавив зевок, я открыла ворота позади дома. Передо мной оказался маленький двор, лужайку накрывала тень от гигантской елки, трава пробивалась через плитку вокруг беседки. Когда я подошла к черному входу в бунгало, прохладный ветерок, пахнущий дождем, коснулся моих обнаженных рук. Я порылась в сумочке, вытащила ключи и отперла дверь.

Вырвавшись из плена, в первую ночь я завалилась домой к Аарону, но после этого получала удовольствие на полную катушку, наслаждаясь своим собственным жильем. До сих пор не могла поверить, что оно мое. И только мое.

Войдя в дом, я стала спускаться по лестнице, и тут вместо приветствия прозвенел пронзительный визг.

Ну ладно, не только мое.

Зеленый фейри кинулся ко мне, его покрытое листьями тело дрожало от радости. В изумлении я бросила сумочку на пол. Надо будет поставить здесь стол… когда-нибудь. Не считая новой кровати, которую пару дней назад помог мне установить Аарон, мебели у меня не было. Вообще никакой. Ноль. Ничего. По квартире разносилось эхо, и в ближайшее время мне придется с ним мириться.

Но все равно она была моей. Кому вообще нужна мебель?

– Ты верну-у-улась! – пропищал фейри. – Поверить не могу!

Его бурная реакция заставила меня поморщиться.

– Привет, Тростничок! Я вообще-то каждый вечер возвращаюсь домой.

На самом деле его звали не Тростничок, а что-то вроде Таэнерпатни… но столько букв я даже запомнить не могла, не то что произнести вслух. Поэтому мы договорились, что он будет Тростничком. Кажется, ему это понравилось.

– Поверить не могу, – повторял он визгливым голосом. – Ты знаешь Кристального Друида!

Лицо у меня словно окаменело, да и вся я замерла на месте.

– Ты… ты хочешь сказать…

– Кристальный Друид! – повторил Тростничок с почтением, почти что с благоговейным ужасом. – Все фейри знают Кристального Друида. Того, кто бродит среди темных фейри Гардалл’кина. Консорта Лаллакай – леди теней, великой ночной орлицы!

«Консорт?» Я надеялась, что у фейри это слово имело другое значение, иначе все это было совсем дико.

Продолжая трещать без умолку, Тростничок убежал в кухню, оставив меня стоять с открытым от удивления ртом. От тревоги и смятения у меня кружилась голова, но я все же пошла за ним следом и включила свет.

Тростничок стоял на кухонном столе, раскачиваясь из стороны в сторону, и с возбуждением указывал на простую картонную коробку, которая стояла возле раковины. Эта коробка мне не принадлежала, и ее здесь не было, когда я уходила утром.

Не может быть! Неужели Зак был в моей квартире? Откуда он узнал, где я живу?

Я осторожно подошла к коробке. Рассеянно шикнула на Тростничка и слегка приоткрыла коробку, чтобы заглянуть внутрь. Сердце в груди отбивало барабанную дробь.