Тёмные истории Северо-Запада

Олег нажал на курок бездумно. Брызнули мозги из головы паренька, ребенок упал на землю и застыл без движения, а Олег уже поворачивался к тому, кто ломился к нему сквозь лес.

Трещали ветви, взмывали из-под невидимых ног ошметки мха — из чащи к Олегу летела красная куртка Ильи, и с каждым шагом пустота под ней становилась плотью худого, изможденного старика с безумным взглядом. Волосы-ветви, борода, покрытая паутиной и плесенью. Глаза гневные, яростные.

Леший на бегу протянул к Олегу кривые пальцы. Гавкнул пистолет. Раз, другой — и дед остановился. Опустил глаза вниз, коснулся впалой груди, покрытой поганками и седыми длинными волосами. Черные пятна поползли по бледной коже.

Старик поднял удивленный взгляд на обидчика, и сейчас в нем уже не было жажды сумасшедшего. Леший посмотрел на свои окровавленные пальцы, лизнул их и растерянно прохлюпал:

- Нет?!

А затем упал на дорогу.

Олег разрядил в него, лежащего, всю обойму, отбросил пистолет и бросился бежать. Он не знал, как относиться к происходящему и сосредоточился лишь на трассе. Звук автомобилей раздавался совсем рядом. С ушей будто свалилась пелена безмолвия. Будто до того момента Олег был под властью невиданных чар.  Будто его леший попутал.

Он бежал так, как не бегал никогда в жизни. И ни на секунду не забывал о том, что мальчишка упоминал еще и бабушку.

Огромная волосатая бабища выпрыгнула из-за стоящей на повороте елки и сбила его с ног ударом мощной, когтистой лапы. Олег грохнулся на дорогу, но не в силах пошевелиться смог лишь беспомощно смотреть на то, как опускается к нему грязная от налипшей окровавленной листвы старушечья морда.

«Теперь симпатии переходят на сторону колобка. Милые бабушка и дедушка уже не такие милые» вдруг сказал в его голове Илья.

- Но… - только и успел выдохнуть Олег, прежде чем лешачиха выгрызла ему внутренности.

Великое будущее (Санкт-Петербург)

В тёмном коридоре послышалось топанье крошечных ног. Володя притворил за собой дверь и сказал:

- А кто это у нас?

- Это Дюша! Пивет! - радостно пролопотал малыш. Протянул папе ручки, и пропахший табаком да июльской пылью отец поднял кроху и подбросил к потолку.

- Привет, малой!

- Папочка вернулся, - жена махнула ему с кухни, улыбнулась. Что-то там шкворчало, источая восхитительные ароматы. Володя чмокнул сына в щеку, поставил на пол и стал раздеваться.

Андрюша что-то лепетал на своем, живо жестикулировал, интонации менялись, но ни одного слова, кроме вставок «мама» и «аки»(так он называл машины) - Володя разобрать не мог.

Умывшись, он прошел на кухню, чмокнул супругу и вытащил из микроволновки тарелку с горячим супом.

- Как день?

Андрюша тотчас оказался за спиной отца, вцепился ему в волосы и с кряхтением вскарабкался на плечи Володе. Папа ел осторожно, не шевелясь, чтобы не тревожить его.

- Мама! Мама! - засмеялся малыш, показывая, как он высоко забрался.

- Хорошо. Но всё никак не могу добраться до окон. Мама звонила, она уже всё вымыла, а мне лень. Погуляли хорошо сегодня. Андрюша набегался и меня загонял.

- Дюша! - воскликнул сын и вновь выдал тираду.

Андрюша очень плохо говорил. Лепетал постоянно, и чувствовался в его речи какой-то смысл, но Володя никак не мог прогнать из головы фразу одного незнакомого мальчика на площадке. Погодка Андрея.

- Мальчик, а на каком языке ты разговариваешь? - удивился тот в ответ на восторженный лепет малыша.

Володя ждал, когда сможет все-все-все понимать, но каждый раз минуя рекламный щит «Если ваш ребенок так и не начал говорить, самое время поговорить об этом» - опускал взгляд. Говорил себе, что это не про них. Что он всё-таки говорит, пусть и на своем наречии. Улыбается, общается. Просто язык какой-то другой.

Он спасал себя тем, что вокруг только и говорят о духе времени, о том, что сейчас дети всё начинают позже. Век переизбытка информации. Спокойное, обеспеченное детство, зачем развивать в себе столь бесполезные умения.

Но вдруг это всё-таки какое-то расстройство?

Так хотелось его понимать.

- Давай, слезай, Андрей. Папа кушает, не надо на папе висеть, когда он ест, - сказал Володя. Сын послушно сполз на пол и схватил со стола вертолётик. Уселся на табурет и забормотал что-то, смешно наклоняя голову то влево, то вправо.

После ужина они вместе пошли в комнату, где жена улеглась на диван, пролистывая на смартфоне только ей ведомые форумы, а Володя какое-то время в шутку боролся с Андрюшей, наслаждаясь звонким смехом сына, а когда устал - сел к компьютеру.

- Папа! - через пару минут позвал его Андрюша. Подошел ближе, требовательно взял за руку. - Подём. Там аликалиманика кулни мими палами мама там.

Он посмотрел в глаза папе, мол, понял?

- Что такое? - поднялся Володя. Мальчик протопал по комнате к окну и с опаской остановился. Посмотрел куда-то в угол между карнизом, стеной и рамой и показал пальцем.

- Там!

- Что там?

Володя присмотрелся. Они делали ремонт несколько лет назад, в период «гнездования» тогда ещё беременной супруги. С тех пор их светлая просторная комната вполне могла стать рекламой Икеи. Всё на виду, всё новое.

- Там!