Тёмные истории Северо-Запада

Так что ловить Игорю Витальевичу пришлось в гордом одиночестве.

Удар на «мушку» он получил уже на первый заброс, радостно подсек, чувствуя вес на том конце лески, с восторгом вслушался в треск фрикциона катушки, и уже через минуту вываживания бросил в садок приличного хариуса.

- С почином. С почином тебя, Игорек, - сказал себе. Вытащил сигарету из портсигара, щелкнул зажигалкой и с удовольствием вдохнул в себя клуб дыма. Туман окончательно сожрал берег. Где находится лагерь можно было лишь догадываться. Белый вал клубился со всех сторон, бурлил, как на концертах в телевизоре.

Игорь прищурился. По лесам жизнь погоняла его хорошо, и видел он, к шестому десятку лет, уже порядочно. Но вот такого густого тумана припомнить не мог. Будто гигантская медуза стекла с гор, доедая последние участки суши.

Забросив спиннинг он, наматывая леску, огляделся на наступающее призрачное месиво.

Удар.

Подсечка.

Игорь Витальевич затянулся зажатой в зубах сигаретой. Сквозь табак пробилась острая, резкая вонь. Однажды, в горах Урала судьба вытащила его к трупу лося, разодранного волками, но брошенного с вспоротым брюхом. Вот где-то так же пах этот туман.

Катушка заскрипела. Зацеп? Спиннинг согнулся под усилием. Да… Зацеп.

- Еж твою медь, - процедил сквозь сигарету он, подергал удилищем в стороны, высвобождая наживку. Глухо. Вонь окутала рыбака, полезла невидимыми пальцами в ноздри. Если тут так несет, что творится в самом тумане?

Отложив спиннинг, он потянул за леску, взял ее левой рукой и полез за отцепом. Хороший старт был, говеное продолжение. Однако уже улов имеется, и вечером красавца можно будет откушать. Игорь запекал хариуса в газетах. Обязательно в газетах! Он всегда брал с собой пачку «Спорт-Экспресс» на рыбалку.

От вони к горлу подкатил комок, и Игорь Витальевич закрыл нос рукавом камуфляжной куртки, пытаясь хоть как-то заглушить ударные ароматы. Туман надвигался, обступал. Как живой подкатывался ближе и ближе.

Натянутая леска дернула руку. Прозрачная нить больно врезалась в кожу, обхватила запястье.

Игорь было подумал, что его сорвало с якоря, но лодка стояла недвижимо. А вот там, внизу, что-то тянуло так, будто человек внезапно сам стал добычей.

Он насилу выпутался из режущей лески, взялся за спиннинг. Удилище изогнулось, вновь заскрежетал фрикцион. Без рывков, без трепыханий. Кто-то схватил наживку и задумчиво тащил прочь. Катушка не справлялась, удилище гнулось.

«Надо резать. Надо резать леску!» - подумал он.

Фрикцион перешел на визг, разматывая катушку. Игорь Витальевич, дурея от вони, потянулся к ножу, но в этот момент леска вымоталась до конца, и удилище выбило из рук рыбака. Дорогой спиннинг нырнул на глубину.

- Замечательно, - сказал себе ошеломленный рыбак. Вновь закрыл нос рукавом. Туман, пока человек сражался с подводными обитателями, стал еще ближе. Уши заложило тишиной. Если эта дрянь так воняет, то что будет, когда молочные склизкие пальцы настигнут его лодку?

Он передернулся, торопливо взялся за веревку якоря, потянул наверх и быстро-быстро вытащил железный тройник в лодку. Схватился за весла и поплыл прочь от надвигающегося тумана. Левая рука болела, будто леска все еще тянула на дно, прорезая слабую человеческую плоть.

- Так, - буркнул пенсионер. – Так…

Призрачные пальцы щупали воду, подтягивая невесомое тело все ближе и ближе к рыбаку. Игорь Витальевич лихорадочно прикинул расстояние и направление, так чтобы, уходя от белой волны, не попасть в объятья вонючего тумана с другой стороны.

Отрыжка болот дышала гнилью, отчего желудок кривился и пытался выкрутиться наизнанку.

- Вот это поворот, Игорь Витальевич, - с отчаяньем пробормотал рыбак, налегая на весла. Попадаться в объятья этой дряни не хотелось совсем. Это выброс Сейдозерский? Тут часто по загадочным причинам дохнет рыба, но вот подобного он ни от кого не слышал. В таком мареве подохнет и…

Колька!

- Коля! – заорал он. – Никола-а-а-ай!

Туман съел его слова и облизнулся бледными языками. Игорь лихорадочно замахал веслами, пытаясь обогнуть особо шустрое щупальце, которое (он мог поклясться в этом) целенаправленно тянулось к лодке.

- Вот ведь…

И тут в глаза ударило солнце. Светило вскарабкалось, наконец, на вершины ловозерских тундр и благородным ратником вмешалось в схватку рыбака и тумана.

Белые клубы вмиг потеряли силу, сквозь них проступила линия берега. Солнечные лучи прошивали призрачную плоть насквозь, рассекая ее, растворяя. Игорю даже послышался нечеловеческий визг, с которым в фильмах погибала какая-нибудь жуткая жуть.

Он остановил лодку. Прижал руку к груди, особо остро чувствуя сердце. Пару раз ударил по грудине, на всякий случай, чтобы не остановился моторчик. Когда-то где-то читал об этом и с тех пор, в нервные моменты, закашливался или бил себя по груди. Со стороны смотрелось нелепо, но нервы успокаивало.