Темные изумрудные волны

Ночь сомкнула свои чёрные крылья над городом. Холодно мерцали звёзды. Поздняя луна холодными бликами расплескалась по Волге, качалась по каменным стенам. В сгустившейся мгле утонуло всё вокруг – огромное цилиндрическое здание музея-панорамы Сталинградской битвы, разрушенная немцами мельница, – здание-памятник времён Великой Отечественной войны, другие памятники – советские самолёты, гаубицы, танки, выстроившиеся вокруг комплекса. Глухой рокот города доносился со стороны проспекта Ленина.

Возле входа стояла машина с милицейскими номерами, из-за приоткрытой двери доносился треск рации. Мимо прошмыгнул неприметный гражданин с казённой физиономией уставшего оперативника.

– Что-то стало холодать, не пора ли нам поддать, – сказал Второв, поёживаясь.

– Завтра похолодание, – сообщил Андрей.

Трезор, закуривая, вальяжно произнёс:

– Синоптик, всегда всё знает.

– Двадцать четыре года это знаю. Шестого ноября ещё тепло, а седьмого – уже заморозки.

Неслышно подобралась Маша, обняла Андрея сзади.

– Ты не простудишься, малыш?

– Как там, Вадик, твои взаимозачёты? – спросил Андрей.

– Работаем, дружище. Парилка жуткая, летом планируется выкуп госпакета акций, будем рубить капусту на аренде. А ты как с этим гуманоидом?

– А что гуманоид – парадоксально удачлив и эффективен. Подогнал реальную тему, сто процентов чистыми.

– Что… Сто процентов…

– Это в среднем, бывает и больше.

– Сто процентов, Вадим, – вмешался Трезор. – Они объезжают гинекологические базы и триппер-холлы, развозят таблетки, и получают прибыль. Нате из-под кровати сто процентов грёбаной прибыли на чужих жидомасонских деньгах. Это тебе не мелочь по карманам тырить.

– Кстати, ты в курсе, что Брук, сын Иуды, заказал своего лепшего кореша Фиму? – обратился он к Андрею.

– Ефима, компаньона? Что за братоубийственный сионизм. Метнув окурок в милицейскую машину, Трезор повёл своими могучими плечами.

– Компаньона-Фиму заказал, Андрей. Иудейского брата по разуму.

– Средоточие коварства. Дальше-то что?

– Фима не знает про наш договор. Брук попросил меня в счёт ежемесячной оплаты нахлобучить Фиму… типа не до смерти, а чтоб утратил работоспособность…

– …и не появлялся на фирме, – продолжил Андрей, сразу уловивший смысл иудейской проделки. – Брук не знал, куда списать три тысячи долларов, которые он нам платит, и решил избавиться от Фимы, а заодно прибрать к рукам контору. Так всё было?

– Да, завладеть всей этой фармацевтией, долбанной аптечной кормушкой.

– Ну, и как ты поступил?

И Трезор рассказал, как. Видя, что перед ним лох, он и прокатил его, как лоха пробитого. Согласившись отметелить Фиму «до потери трудоспособности», Трезор сказал Бруку, что в назначенный день выйдет на дело со своим напарником. После этого наутро он приехал к Бруку домой, изобразил панику, и сообщил, что минувшим вечером они подкараулили Фиму у подъезда, избили до полусмерти, тут, откуда ни возьмись, появилась милиция, Трезору удалось скрыться, напарника повязали, и теперь требуется полторы тысячи американских рублей, чтобы его вызволить. Самое интересное – Трезор сообщил Бруку, что ошиблись, избили не того, и сказал это так неубедительно, что самому стало неловко. Илья Брук, не поморщившись, выдал деньги, и эти средства пойдут на карман помимо ежемесячной оплаты, как чистая прибыль.

– Где вы находите таких лохов, ребята? – поинтересовался Второв.

– Это ты лохов разводишь, – оскорбился Трезор. – А мы работаем с потными лицами, это тебе не пульки из говна лепить.

И рассказал, что было дальше. Бруку нужен результат, поэтому придумана следующая история. В город якобы специально для выполнения заказа приехали «коллеги из Москвы», солнцевские, и Брука зарядили ещё на две тысячи долларов.

– А если он и это схавает? – спросил Андрей.

– Ну, не знаю… Придётся поработать. Приятно ежели, клиенты вежливы. Заряжу пять штук.

– А что пять штук… Дальше-то что?

– Придётся поработать, друг.

– Сам, что ли?

– Э-э, Разгон, какой непонятливый сегодня. Зачем сам, есть одни демоны. Сработаем не за пять… а за шесть. Штуку положим себе на карман.

– Поставим Фиму на мёртвый якорь?

– Желание клиента – закон.

Андрей почувствовал, как Машины пальцы заскользили ниже пояса. Он зажмурился от приятного возбуждения.

– Знаете, мальчики…

Она высвободила руки.

– Доиграетесь, Брук вас всех закажет.

Открыв глаза, Андрей обернулся. Второв и Трезор вопросительно уставились на Машу.

– Возьмите с него воздух, шлепните их обоих, и заберите фирму, если это реальная тема, а не фуфлогон. И все дела.

Сказав это, она развернулась и направилась в кафе. Андрей залюбовался её талией, изгибом бёдер.

– Андрюха – шустрый чувак, – сказал Второв, проследив взглядом за Машей, спускавшейся по лестнице. – Шпилит обеих, а женится в итоге на Мариам, восточной красавице, райской мечте воина Аллаха.

– Не только их обеих, – глубокомысленно изрёк Трезор. – Оно и правильно, – нет такой бабы, которая одна достойна быть. Холодно, едрён батон, пойдём вовнутрь. Show must go on.

Все уже танцевали. Горячие, как электроплитка, треки, разрывали танцпол на куски.