Темные празднества

– Одна ведьма, которую он поймал, почти заставила его в это поверить. Она была всего лишь отчаявшейся женщиной, готовой жить, как псина, лишь бы это уберегло ее от виселицы. Но моего господина нельзя было склонить к милости.

– Привычки вашего господина смахивают на колдовство.

– Только если бы речь шла о женщине или паписте, – ухмыляется он.

Уилл вмешивается в наш разговор:

– Мы слишком далеко ушли от темы.

Выражение лица Клемента становится серьезным.

– Я встречался с олдерменами. Они охотно готовы воспользоваться нашими услугами, но мне не нравятся условия, которые они предъявляют. Я получил предложение получше. – Он наклоняется ближе к Уиллу, и я вытягиваюсь, чтобы расслышать обрывки его фраз. Донесшихся до меня слов достаточно, чтобы понять, что то, будет ли Клементс работать, зависит лишь от участия Уилла. – Мой работодатель и его приход щедро вознаградят наши усилия. И это только начало. Люди, обладающие нашим опытом, будут очень востребованы, когда Парламент возобновит охоту на ведьм. Было бы глупо конкурировать друг с другом, как раньше. Мы должны объединиться, а малозначимые дела оставим менее квалифицированным людям.

Я мельком смотрю на его поношенный жилет. Мой внимательный взгляд его не смущает. Словно нищий, он намеренно выставляет напоказ свою уязвимость в надежде на подачки.

Клементс поднимает стакан:

– За наше сотрудничество.

– За мою отставку, – заканчивает его Уилл, чокнувшись, после чего встает, но Клементс быстрым движением преграждает ему пусть.

– Я не могу позволить тебе отказаться! – с нажимом произносит он, но ледяной взгляд Уилла заставляет его отступить. Со слезами на глазах Клементс наблюдает, как мы поспешно уходим.

Глава двенадцатая

– Я тебя оставлю. Наслаждайся солнечным светом, – говорит мне Уилл, когда мы уходим на безопасное расстояние от таверны.

– Он не сдастся, – отвечаю я ему. Уилл вдруг останавливается, и я рассматриваю резкие черты его лица.

– Клементс никогда не был птицей моего полета. Он жил скромно, зарабатывая охотой на ведьм в деревнях и поселках, пока король Карл не лишил его этой возможности. Но ты прав, он не сдастся, – соглашается Уилл. – Охота на ведьм позволяет людям из низов забыть о том, какими они всегда были – нелюбимыми, незаметными и ненужными.

– Накатывают воспоминания?

На его лице возникает агрессивное выражение:

– Теперь я судья.

– И все же, – размышляю я, когда он от меня отворачивается, – такого человека стоит бояться или имеет смысл пожалеть?

– И то, и то.

Я не успеваю задать ему еще один вопрос, как он теряется в толпе.

Распугивая прохожих, я перехожу на бег и мчусь в книжную лавку мистера Броуда. Моя сделка с ним была ошибкой, которой охотники на ведьм воспользуются, чтобы посеять в простых людях страх перед сверхъестественным. Я не уйду от него, пока не возьму свои слова назад.

– Мне нужно поговорить с мистером Броудом, – требую я у подмастерья, стоящего за прилавком.

– Его нет на месте, – отвечает мне работник лавки. Он чуть старше меня, а худоба придает ему изможденный вид. В последние четыре раза, что я заходил в магазин, он придумывал одни и те же отговорки, а теперь просто врет и не краснеет. – Мне очень жаль, сэр, – добавляет он, но по легкой ухмылке на его губах можно понять, что ему доставляет удовольствие мне отказывать. Он обязан снимать передо мной шляпу и называть меня сэром, потому что я джентльмен. Между нами говоря, мы оба попались на удочку Броуда, и очень досадно, что этот факт не делает нас братьями по несчастью. Бесполезно пытаться его в чем-то убедить. Не обращая внимания на его попытки меня остановить, я проскальзываю за прилавок и поднимаюсь по ступенькам. Суматоха привлекает внимание Броуда, сидящего за столом.

– Он просто взял и пробежал мимо меня, сэр! – отталкивает меня в сторону подмастерье, чтобы изложить свою версию произошедшего.

– А кто сейчас следит за лавкой? – спрашивает его Броуд. Тот лишь сдавленно вздыхает. – Это не ответ. – Подмастерье бросает на меня сердитый взгляд и уходит.

– Я получил письма, в которых вы попросили меня изъять ваш текст из печати, – бормочет мне Броуд, поглощенный работой.

Я делаю шаг в его сторону.

– Тем не менее вы мне ничего не ответили.

– Мой ответ вам бы не понравился.

– Я совершил ошибку, – говорю я Броуду, но на его лице нет намека на сочувствие. – Мои слова – словно петля, – добавляю я, содрогнувшись от воспоминания о том, как леди Кэтрин упала со ступеньки виселицы. – Я не позволю ни себе, ни кому-либо еще попасться в их ловушку. Я компенсирую все денежные потери.

Он усмехается.

– Мне неинтересны ваши деньги. Ваши слова – вот что меня заинтересовало. И теперь они в моем распоряжении.

– И я прошу вас вернуть их мне.

Он встает.

– Человек должен признавать свои победы и ошибки.

Я сопротивляюсь его настойчивым попыткам выпроводить меня из типографии.

– Это – больше, чем просто ошибка.

– Тем не менее вам придется за нее отвечать. До свидания, мистер Пирс, – бросает он, поворачиваясь ко мне спиной.