"Темные пути"

— Зачем тебе их жизни, Валера? — спросил у меня Михеев. — Я же знаю, ты по сути человек не слишком злой. Ну да, они тебя похитили, это неприятно. Здесь, возможно, не лучшим образом обошлись.

— Съесть хотели, — продолжил за него я, копируя тон. — Такое тоже случается. Не съели же? Карманы обчистили до копейки — да бог с ним, ты же Хранитель кладов, еще заработаешь.

— Ничего мы не брали, — подал голос шофер. — Все в пакете, в машине лежит, кроме телефона. Его мы сломали и в урну выбросили.

— Ну вот, — продолжил Павел. — Валера, я сам не толстовец, всепрощение — это не из моей истории, но иногда отказ от мести является куда более выгодным вложением в будущее, чем пускание крови. Сейчас именно тот случай.

— Не-а. — Покачал головой я. — Не тот. Они выждут время, может, год, может, пять, но в один прекрасный вечер меня найдут на лестнице с перегрызенным горлом. Мне хватило одной ночи, чтобы это понять. Павел, они точно не забудут то, что здесь случилось, и я даже не знаю, чего их будет бесить больше — то, что я вон ту парочку чуть не прибил, или то, что из их лап выбрался. Потому я предпочту покинуть эту поляну тогда, когда их трупы сгорят вот в этом доме. Так что ты просто ружье мне отдай, а? Кровь будет на моих руках, не на ваших. Ну и, наконец, вы защищаете людей, а они таковыми не являются. Они побочная ветвь эволюции, не подпадающая под любые законы Российской Федерации. Я вообще за вас вашу же работу сделаю.

— Хорошо излагает, — сообщил рыжеволоске мужчина со шрамом. — Заслушаешься.

Оборотни тем временем собрались все вместе, расположившись за спиной своего вожака, даже Любава — и та подошла к нему, чуть приволакивая ноги. Но не скажу, что они смотрели затравленно, нет. Уверен: дойди дело до того, на чем я настаивал, эти существа будут драться до конца. Вывод — не погорячился ли я? Пятеро против одного — это все же сильно. Ну, Любаву и Сашка в расчет можно не брать, но трое остальных не ранены и полны сил.

— Валер, за тобой, помнится, было обещание выполнить одну мою просьбу, — закинув ствол ружья на плечо, произнес Павел. — Верно? Так вот, давай ты разойдешься миром с вот этими… э-э-э-э... господами и дамой. Мы уезжаем, они остаются, и все вроде как довольны. А ты мне больше ничего не должен.

— Отдельно замечу, что мы тебе сейчас вроде как жизнь спасли, — добавила девушка. — Это тоже чего-то да стоит, верно? Ну, хотя бы небольшой признательности, представляющей относительную сговорчивость.

— Спасать меня от них вам вменяют в обязанность должностные обязанности, — возразил ей я. — А вот слово Павлу давал, было такое. Только я этой компании как не верил, так и не верю. Не хочу всякий раз, входя в подъезд, ждать, что вот-вот кто-то мне клыками в шею вопьется.

— Мы волкодлаки, не упыри, — буркнул Ратмир, снова принявший человеческий облик. — Не путай.

— С ними-то у меня как раз все краями, — хмыкнул я. — Один, правда, много себе позволял, так он недавно кучкой пепла стал.

— Еще раз призываю в свидетели мать Луну и отца Велеса, да простят они меня за беспокойство, — вступил в беседу Дормидонт. — Даю пред их ликами клятву, что ни я, ни кто-то из моих детей ни делом, ни словом, ни мыслью не побеспокоит тебя, Хранитель кладов. А за причиненные обиды я все так же готов выплатить виру, как должно по Покону.

Как припекло, так он сразу Покон вспомнил. А до того чего же? Если бы не сотрудники Отдела, он бы сейчас, между прочим, мою печень ел на моих же глазах, и плевать ему было бы на этот Покон. А после закопали бы мои кости в лесу и все, взятки гладки, никто ничего никогда не докажет.

Но надо соглашаться. В данном случае я на самом деле выиграю больше, чем упорствуя и требуя ружье. Да и рыжая права, эти трое меня, по сути, с того света вытащили.

— Это серьезная клятва, — сообщил мне Павел. — Он ее не нарушит, и его дети тоже, не сомневайся.

— Но есть ведь и другие оборотни? — резонно заметил я. — Мы сейчас уйдем, а он, не сходя с места, достанет телефон и позвонит какому-нибудь… Ну, не знаю… Агафону. Позвонит и попросит глянуть, насколько интересен мой внутренний мир в буквальном смысле. Ребра там, селезенка, все та же печень.

— Для тех, кто на бронепоезде, — влезла в разговор рыжая. — Прозвучали слова «ни мыслью». Этого достаточно. Валера, поверь, эти существа к подобным клятвам относятся куда серьезнее, чем люди, потому что знают, что за их нарушение кара последует непременно. Люди всегда надеются на «пронесет» и «обойдется», а они точно знают — не-а, не пронесет. Так что все ровно.

— Если что, за них отвечу я, — веско произнес Михеев. — Слово.

— Не вам верю. — Я ткнул пальцем в сторону недвижимо стоявших оборотней. — Вот им. Все, конфликт исчерпан целиком и полностью. Мстить не стану.

— Спасибо. — Павел положил мне руку на плечо. — Это правильный выбор.

— Надеюсь. — Я глянул на него. — Если не сложно, руку убери. Ну, будь я еще в одежде — туда-сюда, но вот так… Есть в этом что-то не очень правильное, если ты понимаешь, о чем я. Нет, я здорово замерз, конечно, но так греться не готов.