Темные тайны

– Рядом со мной не было человека, который бы мне в этом помог.

Растерянно улыбаясь, он наблюдал за моими манипуляциями с расческой.

– Ну и как цвет?

– Узнаем, когда высохнут.

Мы сели на диван в гостиной, каждый на свой край, и замолчали, прислушиваясь к вновь зарядившему дождю.

– У Трея Типано алиби, – наконец произнес он.

– У Раннера оно тоже, между прочим, имелось. В их случаях заручиться алиби было нетрудно.

– А может, тебе следует пойти дальше и официально отказаться от своих показаний?

– Никаких отказов, пока не буду уверена в правильности такого поступка, – заявила я твердо. – И никак иначе.

Дождь становился все сильнее, и я пожалела, что у меня нет камина.

– Тебе ведь известно, что в день убийств ферма пошла в счет уплаты долгов? – спросил Лайл.

Я кивнула. Это был один из множества новых фактов, которые осели у меня в памяти благодаря Лайлу и его материалам.

– Не кажется ли тебе, что это не простое совпадение? Что-то мы все-таки упускаем из виду. Что-то очевидное. Смотри: девчонка лжет, ферма разоряется, у любителя делать ставки требует вернуть долг – кто бы подумал! – букмекер, почитающий дьявола. И все в один и тот же день!

– И в этом деле лгут абсолютно все. И лгали.

– Что будем делать? – спросил Лайл.

– Телевизор смотреть, – сказала я, щелкнула кнопкой, вернулась на диван и отделила от волос почти сухую прядь. Она оказалась огненно-рыжей, но это, в конце концов, мой натуральный цвет.

– Знаешь, Либби, я очень тобой горжусь, – произнес он торжественно.

– Пожалуйста, не надо, а то в твоих устах это звучит уж очень покровительственно. Терпеть не могу покровительственный тон.

– Никакой он не покровительственный! – В его голосе появились звенящие нотки.

– Значит, ненормальный.

– Нет. Я хотел сказать, как круто, что я с тобой познакомился.

– Ах боже мой, какая удача! С таким достойнейшим человеком!

– Но ты действительно достойнейший человек.

– Прекрати, Лайл. И больше не начинай, хорошо? – Я подтянула коленку к подбородку, и мы оба сделали вид, что погрузились в просмотр кулинарного шоу с ведущим, голос которого звучал чересчур оживленно.

– Либби?

Я медленно подняла на него глаза, словно это доставляло мне боль.

– Могу я тебе кое-что рассказать?

– Рассказывай.

– Ты когда-нибудь слышала о лесном пожаре неподалеку от Сан-Бернардино в девяносто девятом? Пожар тогда уничтожил восемьдесят домов и без малого тридцать семь тысяч гектаров леса.

Я пожала плечами: кажется, Калифорния горит постоянно.

– Его устроил я. Но не специально. По крайней мере, я не думал, что ситуация выйдет из-под контроля.

– Что?

– Я был совсем мальчишкой, мне было всего двенадцать, и никаким я поджигателем не был, но у меня в руках почему-то оказалась зажигалка. Мне нравилось ею щелкать. Я был в горах недалеко от дома, было страшно скучно, я шел по тропинке, кругом – сухостой. Чиркал зажигалкой и смотрел, займутся ли верхушки травы. Такой сорняк с пушистыми верхушками…

– Лисохвост называется.

– Не успел я оглянуться, как вокруг уже было штук двадцать мелких возгораний, похожих на факелы. А дело было, когда дула сантана, ветер начал срывать горящие верхушки, и там, где они приземлялись, зажигались новые факелы, потом все новые и новые. И вдруг все они объединились в один большой пожар.

– Так быстро?

– Да, огонь распространился за считаные секунды. До сих пор помню это ощущение – в какой-то момент я представил, что, вероятно, могу еще что-то сделать. Но в один миг это стало выше моих сил, и я понял, что все очень плохо закончится. Я тогда подумал, что со мной происходит то, от чего я, наверное, никогда не оправлюсь. Так оно и случилось.

Очевидно, в этом месте я должна была что-то сказать.

– Лайл, но ведь ты не хотел, чтобы такое случилось. Ты просто оказался ребенком, которому жутко, просто безумно не повезло.

– Да, знаю. Именно поэтому мне понятны твои чувства и ощущения. Я узнал о твоей судьбе не очень давно, начал читать о тебе и подумал, что мы с тобой, вероятно, похожи. Я решил, что тебе с твоими показаниями во время суда и с тем, что произошло после него, возможно, знакомо это чувство, когда что-то полностью выходит из-под контроля.

– Да, знакомо.

– Ты первая, кому я рассказал о том, что со мной произошло. Я имею в виду, по собственной инициативе. Я понимаю, что чувствовала ты…

– Спасибо.

Если бы я была лучше, я бы, наверное, при этом накрыла его руку своей и тепло бы ее пожала, давая понять, как хорошо я его понимаю и как ему сочувствую. Но я такая, какая есть, даже «спасибо» далось мне нелегко. Бак прыгнул на диван между нами, требуя, чтобы я его покормила.

– Слушай, это… что ты делаешь в выходные? – спросил он, прикасаясь к дивану как раз в том месте, где накануне, упав головой на руки, рыдала Крисси.

– Ничего.

– В общем, мама хочет, чтобы я спросил, не придешь ли ты на день рождения, который она мне устраивает. Просто ужин с друзьями.

Взрослые устраивают день рождения, но то, как сказал это Лайл, заставило меня подумать о клоунах, шариках, вероятно, еще и катании на пони.