Темные ущелья

До горного плато, которого они надеялись достичь, путь предстоял долгий, а тропа теперь спускалась по другой стороне возвышенности, и путь по протяженности был почти таким же длинным, как проделанный вчера, вверх по склону – причем пересекал он еще более мрачный пейзаж. Остаток дня они ковыляли по чему-то вроде огромной миски, наполненной рубленым и почерневшим от огня луком. Вокруг вздымались скалы, а местность между ними была неровной, изрезанной, со странно изгибающимися шпилями и изломанными утесами. Кое-где камень на ощупь был как стекло и тускло блестел, когда по нему пробегали блуждающие солнечные лучи. В других местах виднелась поросль переливчатого кроваво-красного мха, источающего слабый запах гари. Первый обнаруженный ими признак жизни в этом краю – увидев его, они должны были воодушевиться, но вместо этого мужчины в основном проходили мимо, делая охранные жесты и ускоряя шаг.

Словно сбитая с толку хаотичной местностью, которую предстояло пересечь, сама тропа сделалась неуверенной и неопределенной. Она раздваивалась и виляла, явно наугад, и огненный дух стал уводить их прочь, чтобы обойти последствия камнепадов и странные места, где камень словно начал извергаться, а потом застыл. К концу дня мостовая почти исчезла, превратившись в одиночные, очень сильно наклоненные плиты через каждые пару десятков ярдов. Арчет мрачно подумала, что если это и впрямь олдрейнская дорога, то олдрейнам хоть в этих краях здорово надрали зад.

Она впервые поймала себя на том, что размышляет о географической нелепости их маршрута, и задалась вопросом, стоили ли гладкие, убедительные речи Тараланангарста доверия, которое она в конце концов оказала Стратегу.

«Не существует легкого пути на юг через Пустоши, – прямо заявил он им. – Весь регион опасен, и нередко эта опасность смертельна».

«Да что ты говоришь. А идти отсюда на восток, получается, безопаснее?»

«Нет, Драконья Погибель. Такой поход, по всей вероятности, не будет намного безопаснее, и вы в любом случае окажетесь на неправильной стороне горного хребта, если вообще сумеете его пересечь. К счастью, это не тот маршрут, который я имею в виду».

Оказывается, в двух-трех днях пути вглубь континента были руины какого-то города…

– Даже не знаю, Арчиди, – задумчиво произнес Эгар той ночью, когда они разбили лагерь. – Я не говорю, что твой железный демон посылает нас на верную смерть, но степи весьма обширны. Мой отец однажды поехал на северо-запад от Джанарата, еще в те времена, когда Ишлин-ичан был всего лишь кучкой лачуг на берегах реки. Он собирался сделать круг и напасть на ишлинаков с другой стороны, захватить весь клан врасплох. Такого там навидался… По его словам – повсюду степные упыри и твари вроде гигантских пауков, которые прыгали как кузнечики и могли сбить человека с лошади, если попадали в цель. И какие-то, ну, я не знаю, уродливые гигантские волки или что-то в этом духе. Прям ожившие байки, которые рассказывают у костра. Плюс к этому, нет приличного выпаса для лошадей, и охотиться не на что – все несъедобное. Им в конечном итоге пришлось повернуть назад – слишком суровым оказался тот край. А гор, про которые толкует твой демон, он даже не видел – значит, они еще дальше. И нам придется все это пересечь, просто чтобы попасть в Ишлин-ичан.

Она махнула рукой.

– Ну, ты понимаешь. Нас туда доставит, э-э, «воздушный транспорт». Так?

– Меня спрашиваешь?

– Я тебе об этом говорю.

Убедить себя оказалось на удивление легко. Она внезапно осознала, что, несмотря на постоянные занудные напоминания Тараланангарста про «крайне ограниченные нынче чувства», ей даже в голову не пришло усомниться в точности разведданных Стратега. Где-то в железных недрах Ан-Кирилнара в ней созрели доверие и уверенность – а может быть, просто принятие того факта, что это ее путь и лучше поскорей отправляться в дорогу.

«Впрочем, немного крина в пути не помешало бы. Неужели я о многом прошу?»

Видимо, так оно и было. Стратег заверил ее, что не знаком с веществом, что пять тысяч лет назад кринзанц не был известен или, по крайней мере, не получил такого широкого распространения. А когда она начала описывать свойства, Тараланангарст повел себя уклончиво, говоря о заменителях или о том, можно ли их синтезировать. Предстояло слишком многое сделать. Позаботиться о множестве других, куда более важных приготовлений. Может, позже.

Как ни странно, Арчет обнаружила, что не возражает. Ей уже случалось отказываться от наркотика: жажду можно было игнорировать, если находились другие занятия. И к тому моменту она сама очень увлеклась приготовлениями, очарованная возвращенными ножами и тем, как Стратег говорил о них. Она тренировалась, балансируя их, жонглируя и бросая, повторяя усвоенные за века упражнения-ката Ханал Кет до изнеможения, пытаясь принять и приспособиться к тому, чему учил ее Тараланангарст, – это был восхитительный всепоглощающий процесс, который бо́льшую часть времени заглушал любую остаточную назойливую потребность в крине.