Темные ущелья

– Размечталась. – Он широко зевнул. – Лучше помолись как следует, если хочешь, чтобы мечты сбылись. Как сказал однажды некий несговорчивый педик в Демлашаране – мы живем во времена кровавых бань…

– …и похоже, сегодня банный день. – Эг услышал в ее голосе улыбку, проблеск воспоминаний. – Он ведь так сказал, правда?

– Ага. Маленький засранец умеет быть остроумным, когда хочет.

После этого оба некоторое время молчали, глядя на затянутый пеленой лик небес. Если шаманы правы и действительно по звездам можно читать будущее, то ночь для такого занятия была хреновая.

– Думаешь, с ним все в порядке? – наконец спросила она.

Драконья Погибель задумался над ответом.

– Я думаю, он жив – это точно. Убить Гила было трудной задачкой еще до того, как он начал заниматься всеми этими черными шаманскими штучками. Теперь, сдается мне, его сумеют остановить только Небожители.

– Или двенды?

Он фыркнул:

– Ну, разве что целый долбаный легион. А у придурка Клитрена его вроде не было.

Она несколько мгновений молчала, – возможно, потому, что оба знали, что сейчас произойдет.

– Ты не ответил на мой вопрос, Эг.

Он поморщился, глядя на скрытые звезды.

– Не ответил?

– Нет. Ты сказал, что он жив, но я об этом не спрашивала. Я спросила, думаешь ли ты, что с ним все в порядке.

Эгар вздохнул: она загнала его в угол. Он ничего не сказал, потому что ну…

– Ну и что? – настаивала Арчет.

– Ну и то. – Он бросил попытки разглядеть что-то в небе над головой. Повернулся на бок, спиной к подруге, чтобы не встречаться с ней взглядом. – Все зависит от того, что для тебя значит это «в порядке», не так ли?

Глава тридцать шестая

Менит Танд

Кларн Шенданак

Илмар Каптал

Махмаль Шанта

Он вернулся в свою каюту на борту «Гибели дракона» и записал эти имена. Потом сидел и смотрел на них, пока чернила высыхали. Он прожил бок о бок с этими людьми почти пять месяцев – с теми, кто решил присоединиться к миссии. Он к ним привык, немного их узнал. С Шантой у них возникло подобие дружбы, с Тандом – осторожное взаимное уважение, и еще Рингил постепенно признавал, что Шенданак – не такой уж самодовольный твердолобый маджакский головорез, каким любил представать перед своими людьми.

Каптал был отвратительным мешком с требухой, но что поделать – нельзя иметь все сразу.

А до этого, еще в Ихельтете, были встречи, бесконечные долбаные встречи, с полным советом организаторов экспедиции, в который, помимо этих четверых, входил еще кое-кто.

Он выписал остальные имена.

Андал Карш

Нетена Грал

Шаб Ньянар

Джаш Орени

Свежие чернила впитались в пергамент и высохли, их цвет сделался таким же, как у предыдущих имен. Рингил наблюдал за высыханием. Снаружи раздавались неразборчивые крики: матросы работали со снастями, убирая паруса, чтобы «Гибель дракона» не унесло далеко от двух других кораблей. Сквозь окна каюты падали яркие, почти прямые лучи полуденного солнца и в них кружились пылинки. По письменному столу, за которым сидел Рингил, разлилось сияние, коснулось уголка пергамента, на котором он писал, и как будто зажгло его.

Он взял список и еще раз внимательно изучил. Подумал о том, что знал из первых рук, о том, что услышал от Арчет и остальных за предшествующий год суеты и подготовки к экспедиции. Сплетни, слухи, моменты неосторожной откровенности и пьяные признания.

Рингил снова перечитал список.

Внутри него постепенно зародилось понимание того, что все эти люди представляют собой трут, собранный в одном и том же месте.