Темные ущелья

Арчет показалось, что она уловила в его голосе намек на сдержанное рвение, нечто большее, чем крик, таящийся под завесой покровительственного тона. Ан-Кирилнар у нее над головой как будто резко присел на своих колоннах, и его нависающая тяжесть сделалась еще более грозной. Рев воды, льющейся с зиккурата перед ними, стих до журчания горного ручья, потом – до перестука капель, вслед за которым подкрадывалась зловещая тишина. Эгар спросил беззвучно: «С кем ты разговариваешь, мать твою?»

Сама не зная ответа, она покачала головой.

– Послушай, дело не в них, – быстро проговорила она. – Эти люди не причинили мне никакого вреда. На самом деле, некоторые из них этим утром спасли мне жизнь. В том, что со мной случилось, нет вины кого-то из присутствующих. Ну, вообще-то некоторые из них… хм… Короче, я на них уже не в обиде – вот в чем дело.

– Ты опять лжешь, дитя мое. Это маленькая ложь, но…

– Да-да, хорошо. Я поняла.

Она отогнала рожденное паникой видение, в котором Эгар и остальные вопили, по колено в воде, а пятиугольники дамбы ускользали у них из-под ног. По колено, по пояс, а потом – вынужденные барахтаться, чтобы не утонуть, вновь отброшенные в кошмар кораблекрушения, и на этот раз в паре миль от берега.

Она уже догадывалась, что собой представляет Кормчий Ан-Кирилнара. Она проговорила, тщательно подбирая слова:

– Да, есть один. Он лапал меня, когда я была его пленницей. Это…

– Я знаю, кто это, дитя.

– Но что было, то прошло. Обстоятельства, э-э, изменились, и к тому же… э-э… Послушай, все сложно, понимаешь? Просто поверь мне на слово: мы теперь все друзья.

– Я не так уж плохо подготовлен к сложностям. – Тень былого упрека вернулась. – Но в этих неспокойных землях мало что можно принять на веру. В последнее время олдрейны стали хитрее.

– Может, и так, но… Что ты сказал?!

– Я сказал, что не так уж плохо подготовлен для…

– Нет – про двенд. Про олдрейнов. Ты сказал, что они в последнее время стали хитрее?

– Это верно.

– В последнее время? – Она напряглась. – Ты имеешь в виду, что здесь недавно побывали двенды? И… и мои соплеменники-кириаты – они тоже были здесь? Недавно?!

– Наверняка. Последние столкновения в этой местности произошли значительно меньше пяти тысяч лет назад. И они завершились ничем, невзирая на противоположные мнения.

Ее плечи поникли. Она внезапно ощутила, как наваливаются тяжким грузом все лишения, которые перечислил Кормчий. Она замерзла, страдала от голода и жажды, у нее болело все от макушки до пят. И потребность в кринзанце дала о себе знать.

– Пять… тысяч лет? – уныло переспросила она.

– Меньше, дитя мое, гораздо меньше.

«Но это, на хрен, никакое не „недавно“! – едва не заорала полукириатка. – Даже мой отец в дурном настроении не сказал бы про такой срок „недавно“!»

«Возьми себя в руки, Арчиди…»

– Я кир-Арчет, – спокойно сказала она. – Дочь кир-Флараднама из клана Индаманинармал. Действующий командир миссии «Кириатский проект», базирующейся в Ан-Монале. С кем я разговариваю?

Последовала долгая пауза. В тишине она слышала, как завывает ветер в щелях и закутках массивной структуры над головой.

– Я Стратег Тараланангарст, предводитель Семи Призванных из Пустоты. Прошу извинить меня за невежливость. Здесь уже давно не было посетителей.

– Все… э-э… нормально. – Она кивнула: подозрения подтвердились. – Я так понимаю, нам разрешено войти?

– Ну разумеется. – Померещилось ли ей изумление в голосе Стратега, или оно и впрямь там было? – Видовой замок открыт, ты – одна из Народа. А эти, прочие – твои союзники, насколько бы разнообразными ни были причины их преданности. Я только что распахнул порталы в трех точках вокруг входной башни. Некоторые из твоих людей уже поднимаются по ступенькам.

Она бросила встревоженный взгляд на Эгара, вспомнив, что он слышал лишь половину разговора, да и та была для него тарабарщиной. Он выжидающе посмотрел на нее.

– Объясню позже, – сказала Арчет. – Нам лучше войти.

Руководствуясь внешним обликом города и своими мрачными воспоминаниями об Ан-Наранаше, Арчет ожидала, что внутри все обветшало и сгнило.

Но пространство внутри центральной опорной колонны Ан-Кирилнара оказалось аккуратным и безупречно чистым. Когда они вошли, загорелось освещение, от которого заблестели полированные поверхности из темного сплава дюжины различных цветов, перетекающих друг в друга. Ей потребовалось некоторое время, чтобы понять, где именно искусные ремесленники спрятали лампы, но даже тогда взгляд продолжал тянуться туда, куда падал их свет: к стенам и полу с узором из пятиугольников, к первому пролету и нижней стороне ступенек огромной винтовой лестницы, огибающей колонну, и к решетке-гармошке из густого переплетения золота и стали, закрывающей вход в массивную клетку в центре.