Темные узы (ЛП)

Десмонда не смутило, что Хейли, похоже, размышляла над его вопросом, не давая ему понять, почему.

Прошло несколько минут, и Десмонд был вынужден признать, что в этой женщине есть нечто большее, чем он ожидал, особенно когда он увидел, как она убирает в карман свой ингалятор, как будто обсуждение возможных отношений было исключено.

—

Моя семья владеет несколькими объектами недвижимости в США и за рубежом. Некоторые из них больше, чем другие. Я полагаю, что у Джорджа есть три многоквартирных дома, но они не совсем считаются изолированными. Два во Флориде и один на Багамах, которые, как я полагаю, они используют в качестве проданных друзьям тайм — шеров. Четыре объекта недвижимости были завещаны Джулией Амелии. Все они находятся в Соединенных Штатах. Три — в районе Вашингтона, четвертый — в Нью-Йорке. Все они

— отдельные дома. Я понятия не имею, есть ли у нее другие объекты недвижимости, или те, о которых я говорил, были проданы после смерти Джулии.

Ошеломленный тем, как она начала рассказывать подробности о владениях Кларка, Десмонд почувствовал, как в его отношении к Хейли произошел еще один сдвиг.

Когда он принял ее на работу, она быстро превзошла все его ожидания, а это говорит о многом. Она заслужила его уважение за ту тяжелую работу, которую выполняла для него, но это было совсем другое.

За ее аналитическим умом было интересно наблюдать, на ее лице появлялось множество выражений, когда она, как он полагал, проверяла мысленные списки в своей голове.

«Проклятье». Ему очень не хотелось, чтобы она нравилась ему на личном уровне. Ему будет сложнее убить ее, если она встанет у него на пути.

— Почему ты так смотришь на меня?

— Я действительно не ожидал, что ты захочешь мне помочь, — признался он.

По крайней мере, без какого-либо принуждения.

— Почему? Потому что я женщина или потому что я Кларк?

— И то, и другое

.

— Ой. Она скорчила ему рожицу.

— Вы не очень высокого мнения о женщинах, не так ли?

— Я очень уважаю женщин. Моя проблема с ними заключается в том, что они склонны хранить верность своей семье и мужчинам в своей жизни, независимо от того, правы они или нет.

— Не могу поспорить с такой оценкой. Положив салфетку на тарелку, Хейли потянулась к сумочке, чтобы достать кошелек. Положив на стол двадцатку и пятерку, она начала подниматься.

— Положите деньги на место. Я позабочусь о счете. Дайте мне минуту, и я пойду с вами обратно, — огрызнулся он.

— Нет, спасибо. Я предпочитаю сама заплатить за свой обед и идти обратно одна. Я сделаю все, что смогу сегодня, и сделаю заметки для того, кого вы выберете на мое место.

Поймав ее за запястье, он потянул ее обратно в кресло.

— Подождите. Это все? Больше никаких вопросов о том, почему я ищу собственность? Или людей? Ты просто встанешь и уйдешь?

— В общем-то, да. А ты скажешь мне, если я спрошу? — спросила она, отдергивая запястье.

—Я не стану помогать, если вы не хотите давать мне больше информации, так что я не буду бесполезна для вас в поисках нужной вам информации о моей семье. Что касается того, чтобы я продолжала работать у вас бухгалтером, то я больше не хочу этого.

Десмонд нахмурился. Все шло не так, как он хотел.

— Я должна уважать человека, на которого работаю, — резко сказала она.

Его плечи поднялись под дорогим пиджаком, и он удержался от того, чтобы не толкнуть ее через стол к себе. Никто не разговаривал с ним в таком тоне с тех пор, как ему исполнилось пятнадцать лет. Ему было совершенно наплевать, что думает о нем Хейли. Его возмущало лишь ее пренебрежение, с которым она с ним разговаривала.

Разочарованное выражение ее глаз посылало дротики в поисках уязвимого места. У него его не было. Любая уязвимость была вытравлена из него еще в трехлетнем возрасте, когда он обхватил мать за талию и стал умолять ее не бросать его. Она пьяно выскочила из их отвратительной квартиры, не оглянувшись.

В последующие годы все было точно так же, все в его жизни ставили свои эгоистичные желания выше удовлетворения самых элементарных потребностей беспомощного ребенка, которым он был. К семнадцати годам он уже не знал, что в нем осталась хоть какая-то мягкость... пока не встретил Аню.

Она разрушила всю его защиту, когда он влюбился в нее с первого взгляда.

При мысли об Ани сердце кольнула ослепительная боль, и он вернулся к столу и женщине, собиравшейся уходить.

— Дайте мне возможность объяснить, прежде чем вы примете решение.

— Я не хочу от тебя объяснений. Хейли перестала пытаться отстраниться от него, сложила руки друг на друга, откинувшись назад через стол, ее разъяренное лицо было всего в нескольких дюймах от его лица.

— Я поняла тебя сразу, как только встретила. Она нахмурилась.

— Вы тот тип мужчины, который я ненавижу. Каждая деталь вашей внешности была продумана до мелочей, чтобы создать тот фасад, который вы хотите продемонстрировать миру. Она подняла одну из своих рук и провела ею перед его грудью.