Темные воды времени

Я с тоской огляделась. Кругом, сколько хватало глаз, расстилалась луговина. И только далеко на горизонте темнела полоска леса. Прикинув расстояние, километров десять – двенадцать, поняла, что нам добираться туда часа два, не меньше. А высокая трава уже начала волноваться, как слабая прибойная волна. Я посмотрела на восток. Далеко, на самом краю видимости, собирались чернильные тучи, прорезаемые тугими струями беззвучных огненных стрел.

И тут, за нашими спинами, опять зашуршало и забулькало. Бес грозно зарычал. Я взяла его за ошейник и принялась успокаивать. Из камышей выглянула уродливая голова Шишиги. Он замахал своими руками – корягами, привлекая наше внимание. Мы подошли к берегу ручья. Любаша присела перед Шишигой на корточки.

– Что, дедушка? Пироги тебе понравились? – ласково спросила она.

Шишига смущенно закивал.

– Понравились, понравились. – тихонько прошипел он. – Да не в пирогах дело, славница. Гамаюн бурю прокричала. Схорониться вам надобно.

Я усмехнулась про себя. Молодец Любаша! С любым общий язык найдет. Ласковый теленок двух маток сосет, не зря народ говорит. А тем временем, дед Шишига повернулся и пошел в камыши, приглашая нас идти вслед за ним. Раздумывали мы не долго. Вариантов было не много. Хотя, я до конца не верила, что грядет такая уж серьезная катастрофа. Ну, подумаешь, гроза и гроза. Что я, гроз не видела. Но видя обеспокоенный взгляд Тимофея, то и дело, оборачивающегося назад, подумала, что лучше довериться опыту местных. Наверняка, им лучше знать. Мы нырнули за Шишигой в камыши, и зашлепали по воде, стараясь не потерять из вида его неказистую маленькую фигурку. Вскоре, в зарослях тростника показались какие- то завалы из старых деревьев, похожие просто на огромную кучу гниющих веток. Подойдя поближе, я увидела, что, скорее это напоминало бобровую хатку, только больших размеров. Вход в этот несуразный дом густо заплетали поросли хмеля. Мы вслед за Шишигой нырнули под этот природный занавес и огляделись. К нашему изумлению, внутри жилище выглядело вполне сносно. Пол был устлан толстыми матами, сплетенными из камыша. У одной из стен стоял маленький топчан, накрытый одеялом из разноцветных лоскутков. В углу притулилась маленькая печурка. Несмотря на то, что домушка стояла на воде, внутри сырости не чувствовалось. Видя, как Любаша с интересом разглядывает лоскутное одеяло, Шишига, с любовью в голосе, произнес:

– Аристида подарила

– и погладил одеяло своей крючковатой рукой.

Чувствовалось, что во всем доме для него это была самая ценная вещь.

Мы не знали куда нам приткнуться. Домик не был рассчитан на такое количество рослых гостей. В конце концов, мы уселись прямо на пол. Благо, он был сухим. Тем временем, за стенами завыл ветер и раздались первые раскаты грома. Буря накрывала наш утлый домик, накатывая мощными волнами, грозя смести его приливной волной. Вместе с бурей пришло какое-то щемящее беспокойство. Мне захотелось выйти наружу. Окружающие стены давили на меня, затрудняя дыхание. Я встала и быстро вышла наружу. Вслед мне неслось шипение нашего хозяина:

– Куда

!!? Остановите ее!

Но я была уже снаружи. Картина, которая предстала моим глазам ошеломляла. Сильные порывы ветра пригибали камыши до самой воды, а ручеек бурлил, как кипяток в чайнике. Тучи налились темно-фиолетовым цветом и, уже закрыли все небо. Свет померк. Молнии стегали землю, как цыганский бич. Наполняя все живое вокруг, трепетным ужасом перед гневом Богов. Тимофей с Любашей, выскочившие за мной наружу, тянули меня назад, под спасительную крышу домика Шишиги. И тут, на самом краю сознания, я уловила какой-то, не то крик, не то стон. Оглядевшись, я заметила не далеко какое-то шевеление в камышах. Преодолевая сумасшедшие порывы ветра, я кинулась в ту сторону. На берегу в камышах билось какое-то живое существо. Раздвинув траву, я увидела, что это самка сокола. Порыв ветра кинул ее на землю, и она запуталась в камышах. Я схватила сокола и спрятала его под курткой. Птица перестала биться и притихла, понимая, что я ее спасаю. И в это время огромная молния разрезало небо на две половины, озаряя все вокруг неверным призрачным светом. Вслед за молнией грянул раскат грома. На какой- то миг я оглохла. Мир содрогнулся, земля застонала протяжным гулом. Как будто Бог Перун обрушил свою булаву на голову Великого Змея. «

. И прольется кровь Змея на измученную и истерзанную землю горячим потоком.» – всплыл в моей голове отрывок из старой легенды. В этот момент небо разошлось и хлынул страшный ливень. Он падал сплошным потоком, мир вокруг нас пропал, исчез, смытый этой грозной волной. Мы кинулись под защиту, казалось, такого ненадежного крова.

Глава 9