Темный ангел

– Помню ли я? Дорогой Френсис, конечно же, я все помню. И ужасно люблю тебя. Всегда любила и всегда буду любить. Ты мой самый лучший ангел-хранитель и мой брат. Ох, Френсис, я так рада, что тебе дали отпуск; я бы не вынесла, чтобы, когда я выхожу замуж, тебя тут не было. Я буду искать тебя в церкви, когда пойду к алтарю. Ты помнишь то маленькое колечко, что ты мне однажды подарил, то, с синим камешком? Я специально надену его – синий цвет, говорят, к счастью. А я хочу быть счастливой. Я могу повесить его на цепочке на шею, чтобы Монтегю не ревновал – он иногда бывает ужасно ревнивым. – Она поежилась. – Похолодало, тебе не кажется? Прогуляйся со мной, Френсис. Возьми меня под руку. Нет, давай лучше пробежимся, ладно? Мне хочется бегать, петь, танцевать. Какой приятный воздух! Я так счастлива сегодня…

Она бежала рядом с ним. Она убегала от него. Маленькая изящная фигурка со смешной собачонкой у ног. Потом уже – у Мальчика не было никаких сомнений на этот счет – она усиленно старалась не оставаться с ним наедине. Это и заставило его, чего он боялся с самого начала, встретиться со Штерном лицом к лицу. Констанца, которая была женщиной-ребенком, не могла справиться со Штерном. Он должен был бы понять это давным-давно.

– Не будет иметь места? – Перед ним всплыло лицо Штерна. Он рассматривал Мальчика с отстраненной и вежливой насмешкой. – Свадьба состоится послезавтра. Сегодня вечером, мой дорогой Мальчик, я отправляюсь в Винтеркомб. Предполагаю, что мы могли бы поехать туда вместе. Вам что-то мешает, Мальчик?

– Вы не тот муж, который достоин Констанцы.

Самое сложное препятствие удалось преодолеть; Мальчик ни разу не запнулся. И теперь слова хлынули потоком. Он держал себя сущим офицером и джентльменом. Он больше ни разу не заикнулся.

– Оставляя в стороне вопрос о вашем возрасте и о вашей… дружбе с моей тетей…

– Оставляя в стороне? – Легкая улыбка. – Мальчик, вы удивляете меня…

– Оставляя в стороне вопрос о вашей расе, о разнице в происхождении…

Дальше и дальше: слова шли чередой, как новые танки. Он видел, как они подминают под себя всю грязь, как, вздымаясь, заполняют собой окружающее пространство. Мальчик подошел к выводу: он предлагает Штерну проявить благородство и отказаться от этого брака. Он взывал к его благородству джентльмена, хотя не скрывал, что не считает Штерна джентльменом и никогда не будет считать. Штерн сделал глоток виски и потянулся за сигарой.

– Боюсь, что это невозможно.

Вот и все. Не было сказано ни слова о любви, ни малейшей попытки объясниться. Его высокомерие поразило Мальчика. Он почувствовал, что его бросило в жар. Грохнуло одно орудие, потом другое. В первый раз за время разговора Мальчик ощутил приступ настоящего страха. Пахнуло полным поражением, и поэтому он кинулся в последнюю атаку, потеряв надежду сохранить в резерве последние силы. Он поднял тему о Гекторе Арлингтоне. Мальчик не разбирался в финансах так хорошо, как предполагал, но ему казалось, что все эти премудрости не представляют для него секрета. Он поднял голос, приходя в возбуждение.

– Мы с Гектором служили в одном полку. Мы с ним были старыми друзьями. Он рассказывал мне, какой совет вы дали его матери.

– Ах, да, он погиб. Как трагично. Мне очень жаль слышать об этом.

– Вы их обобрали до нитки. – Мальчик с силой поставил стакан с виски, грохнув им по столу. – Вы лицемер. Вы наживаетесь на этой войне. Вы сидите тут и говорите, что, мол, вам жаль, когда вашими стараниями Арлингтоны остались ни с чем. Вас интересуют только собственные интересы, вы всюду втираетесь… вы использовали моего отца, использовали его дом и его связи. Если бы Гектор остался в живых…

– Если бы Гектор остался в живых, то пришлось бы иметь дело только с одним завещанием, что существенно не повлияло бы на ситуацию, Мальчик…

– Не врите мне. – Лицо Мальчика побагровело. Он не мог справиться со своими руками, и они метались в воздухе. Грохот орудий снова звучал у него в ушах так оглушительно, что он старался перекричать их, и чиновник из министерства иностранных дел оглянулся на него.