Темный ангел

Время не останавливается, Окленд, и ты не можешь не считаться с этим фактом в большей мере, чем я себе это позволяю. Помни это, когда в следующий раз будешь смотреть сквозь меня.

Мне нужно побыть с тобой с глазу на глаз. Недолго – хватит и часу, – но даже и его невозможно выкроить, потому что Джейн яростно оберегает тебя. Тем не менее и Джейн устает, при общении с тобой даже ее оптимизм начинает сходить на нет. Так что скоро придет мой час. Завтра или послезавтра. Затем, когда ты доподлинно поймешь, что такое, когда в голове у тебя стоит грохот падающих скал и камни валятся и валятся, вот тогда ты и начнешь меняться. Умирай, если захочешь, ведь, кроме всего прочего, оба мы знаем, что смерть – последний, самый заманчивый секрет. Но если ты соберешься умирать, постарайся, по крайней мере, чтобы смерть твоя носила величественный характер, а не походила на жалкое угасание. Плюнь в глаза мишуре этого мира, пусть тебя унесет торжественная кровавая волна. Я помогу тебе. Что бы ты предпочел? Пистолет? Или бритву?

Или живи – если тебе хватит силы и ярости. Пересиль собой противостояние мира: это можно сделать. Я сделала. Но не допусти ошибки – пусть даже тебя сначала обуяет гнев, ты не должен позволить ему покинуть тебя, пусть он неизменно присутствует в тебе. Джейн пообещает тебе старые утешения: веру, надежду, любовь. Можешь ли отвернуть от нее свой слух? Она расскажет тебе, что есть некая долина, где царит мир, покой и тишина, – вот она перед тобой, и ты можешь спуститься в нее. Не верь ей. Да, может быть, долина, но за ней вечно будут тянуться другие горные цепи, а за ними – другие и в самом конце, когда ты их преодолеешь, то очутишься у последней пропасти, последнего провала, заполненного черной-черной водой.

Мой муж подходит к дверям. Окленд, я прекращаю писать и запираю блокнот. Не беспокойся, я буду хранить твою тайну, я сумею оберечь тебя. Он умен, так что мне придется быть осторожной. Ох, Окленд, помнишь ли ту ночь, когда ты пришел ко мне и показал свои раны! Ты сделал колечко из своих светлых волос и обмотал его мне вокруг пальца. Дорогой мой мертвый Окленд, какими мы тогда были живыми!

Теперь жди меня. Скоро я приду, обещаю. Я принесу тебе два подарка: смерть в правой руке и жизнь – в левой. Правое или левое: подумай об этом, Окленд. Я поцелую тебя, а потом тебе придется решать.

* * *

Векстон захлопнул блокнот.

– Понимаете, Векстон? – наконец нарушила я молчание. – Она любила моего отца. Думаю, он тоже любил ее. Всегда. Она сделала все, о чем она тут пишет. Понимаете, Векстон? Не моя мать вернула Окленда к жизни. Это была Констанца.