Темный бог вечности

– Какой ужас, – от хохота Фетмен сложился бы пополам, если бы телосложение позволяло. – Кошмар! Ну, и как же ваш гвардеец?..

– Слава богу, дерьма было немного, – еле выговорил сквозь хохот малиновый капитан. – Так что отделался рекрут мытьем рыла и волос в угловой бочке, да еще жабо с себя снял и выкинул вгорячах – здешние лемуры называют его "жабьим воротником", им, идиотам, слово жабо не понятно. Потому только и узнали мы об этой истории, что пришлось бедняге отчитываться, куда дел кружева? Это, пожалуй, самая дорогостоящая деталь парадной гвардейской формы. Кроме нас, малиновых, жабо никакие войска не носят, только аристократы и пакаторы из богатых.

– А на кой черт там вообще эта бочка?

– Ну, как же? Вода нужна для удобства опорожнения горшков и их последующего мытья. А вопить "поберегись" предписано высочайшим повелением еще чуть ли не лет сто назад, а может, и больше. Причем специальным указом. А то, всякое бывало, и не только случайно. На верхних этажах развлекались. Затаятся и ждут, пока внизу кто-нибудь у дыры не появится. Так насобачились, что могли с четвертого этажа человека на первом обгадить с головы до ног.

– И большой штраф?

– Какой штраф, бог с Вами? Просто, как отловят озорника, тут же и сажают его в выгребную яму по шею в дерьмо на часок – другой.

– Помогает?

– Дважды никто не попадался.

Брандис лихо опрокинул в рот бокал коллекционного и отправил следом очередного омуса.

– Но от этих выгребных ям, как я понимаю, исходит некоторое… амбре?

– Запашок? Вы удивитесь, но практически нет. Не знать, так и не догадаешься, что стоишь рядом с дерьмофлигом. А если бы и исходило? Первый этаж, он тут называется "эрдешос", все равно служебный.

– А снаружи, во дворе? Если мимо флигелей идешь?

– Ну, там, оно конечно, – Брандис с несколько виноватым видом покивал головой. – К концу дня запашок внизу стоит, что да, то да, но и то не слишком. Так, как бы намек. В кордегардии душок бывает и погуще. К тому же, все дерьмофлиги выходят на задние дворы, кой черт туда занесет благолепную особу? Для прогулок есть парк. Да и асциденумы у флигелей высажены, цветут круглый год для вящего, как бы, заглушения одного амбре другим.

К столику торжественно приближалась процессия, несущая блюда с плонсами по чински.

Но Брандис, глядел не на процессию, а глядел он на расположенный на другом конце рума столик, за который как раз усаживались две пары. Брандис торопливо проглотил последнего омуса и с озабоченностью спросил: Вы видите вон тех, у стенки? Как Вам ляльки? По-моему, вполне… Что?.. эти шпендики, которые рядом с ляльками?.. не обращайте внимания, они уйдут. Что Вы мнетесь? Мы не в Старых Мирах. Здесь это в порядке вещей. В конце концов, вернем мы им подружек. Вернем. В целости и сохранности, разве что чуточку потяжелевшими.

Брандис весело расхохотался, встал и неторопливо пошагал к "шпендикам", чтобы через весьма непродолжительное время вернуться к своему столу в сопровождении обеих девиц, не то до полусмерти перепуганных, не то обрадованных до полной потери соображения.

Что касается "шпендиков", то они, и в самом деле, ушли.

4

Слухи о нетрадиционной ориентации сопровождающих оказались, как она и полагала, чистым вздором, но в поведении парней это ничего не меняло. В подземельях заброшенного шахтоквартала было темно, сыро и очень тревожно. Вентиляция работала из рук вон плохо… если работала вообще. Воздух был затхлый и как-то по особенному противно пах. Тошнотворно даже. Уже много позже Лиза поняла, что это запах скрыплов. Икра пахла похоже, но все-таки иначе.

Вокруг стояла тьма, правда, не абсолютная, кое-где работало аварийное освещение. Но в еле брезжащем свете тусклых ламп окружающий раздрай казался еще более пугающим. То тут, то там разведгруппа натыкалась на следы поспешного бегства людей, и хорошо еще, что разведка велась в офисном, а не в жилом квартале. Лиза представила себе, что делается там, и содрогнулась – иметь слишком живое воображение, знаете ли, далеко не всегда так уж приятно.