Темный бог вечности

– …где же Вы, все-таки, остановились, дезире, и надолго ли Вы приехали? – продолжал настаивать виконт. К этому времени Эни уже самым твердым образом усвоила, что этот термин – "дезире" – вообще не имеет никакого отношения к столь престижному в ее мире "глянцу". Что между понятиями "дезире" и "секси" такая же разница, как между комильфо и гламур. "Дезире" теперь льстило ей … но и напрягало, надо сознаться, невольно вызывая стремление соответствовать. Но вот как это нужно было делать, она не знала.

– Я совсем не хочу потерять Вас из вида, – настаивал виконт. – Женщины забывчивы, особенно красивые и приехавшие ненадолго. Я намерен каждое утро торчать перед входом в Ваш отель. Соляным столпом. Как жена Лота, слышали такую легенду? Я мечтаю стать Вашим капризом, пусть и мимолетным.

– Речь идет не столько об отдыхе, у меня на Земле кое-какие дела, – напропалую рисовалась и интересничала Эни. – Сколько мне тут торчать, это покрыто мраком неизвестности даже для меня самой. И я остановилась вовсе не в отеле, а в поместье.

– В Поместье? На Земле? – виконта, как с удовлетворением отметила Эни, явно проняло, у него даже взгляд остекленел.

– Ну, да, – с шиком говорила Эни, вид стараясь иметь предельно "а что тут такого?", – у моего, как бы это сказать… э-э… интимного друга на Земле есть поместье, и он был счастлив оказать мне услугу.

Если виконт при этих словах и обратился в соляной столп, то всего лишь своей внешней оболочкой. Внутри его сотрясали чувства такой силы, что защитная эмоциональная броня, закрывающая внутренний мир человека от посторонних вторжений, оказалась не то чтобы совершенно разрушена, но взрыхлена и разодрана к чертям, а потому смята ее, Эни, собственным эмоциональным вторжением. Впервые в жизни она – как ей казалось – просто у-слы-ша-ла чужую, пусть даже и чудовищно эмоциональную, но все-таки именно мысль: Кем же надо быть в имперской иерархии, чтобы обладать поместьем на Земле? Земляне здесь поместий не имеют!

Впрочем, держался виконт неплохо, контакт с его эмосферой Эни потеряла практически мгновенно.

– Какое поместье? Где? – не без вкрадчивости спросил он.

– На полуострове Кром. Лайвадиа. Может быть, слышали?

Вот тут виконта чуть окончательно не хватил удар. Он молча открывал и закрывал рот, глаза имея белые и абсолютно бессмысленные. Когда он на этот раз пришел в себя, единственная реакция, на которую он оказался способен, так это только покачать головой и выдавить из себя хриплое "да-а-а…"

Эни окинула его своим фирменным насмешливым, чуть злым взглядом.

– И что же должно означать это ваше "да-а-а", сударь мой? – весело осведомилась она. Виконт молчал.

– Сэ-эр! Эта самая чья-то там жена, которая остолбенела, она когда-нибудь пришла в себя? Я имею в виду, долго ли ее мужу пришлось этого дожидаться?

– Должен сознаться, я в очень затруднительном положении, – наконец, выговорил виконт, предварительно со всем возможным тщанием покопавшись пальцем в затылке. – Первое желание, которое любой, самый мужественный человек испытывает, услышав подобное, это бежать без оглядки прочь, теряя впопыхах не только туфли, но и все прочие детали туалета.

– Включая брюки?

– Именно. Недаром внутренний голос настоятельно советовал мне пройти мимо. Но уж очень Вы дезире, мадемуазель… простите мне мою дерзость.

– Это не дерзость. Мне, пожалуй, даже чуточку лестно. Но, извините, я Вас, кажется, перебила. Продолжайте, пожалуйста. Меня интересует вывод, который Вы делаете из сложившейся ситуации.

– Какой же тут может быть вывод? – несказанно удивился виконт. – Разумеется, я никуда не побегу, это грозило бы мне полной потерей всяческого самоуважения. Но и представить себя в качестве соперника личности, подобной хозяину Лайвадии… посмотрите на меня, мадам, внимательно. Посмотрите в фас. Посмотрите в профиль, в три четверти, даже с затылка можете обозреть, возникни у Вас такое желание. А потом скажите, с какой стороны я похож на идиота?

Эни взахлеб расхохоталась.

– Честно?

– Ну, разумеется, – в свою очередь с облегчением расхохотался виконт.

– Со всех, уважаемый сэр! Со всех сторон, без исключения.

– Разве что так. Мадам! С предельно возможной почтительностью я должен Вам сказать, что остаюсь в полном Вашем распоряжении. Вы можете располагать мною сколько Вам заблагорассудится во всем, за двумя исключениями. Никогда и ни при каких обстоятельствах я не буду претендовать на Ваши ночи. Поверьте, мадам, я бесконечно об этом скорблю. Сердце, можно сказать, обливается кровью. Но у нас здесь такой клоповник! Хотя никто тут не имеет прямого выхода даже на отдаленное окружение сэра… хозяина Лайвадии, но, уверяю Вас, у нас такие мастера интриги! Способ найдется. И второе. Ни при каких обстоятельствах я не буду вводить Вас в высший свет Земли.

Эни нахмурилась.