"Тёмный фаворит" <br />Особый случай

конюшни Василия Морозова. Скоро студент стал

своим человеком. К нему, как к родному

260

привязался

не

только

Морозов-младший,

которому Сергей помог подготовиться к

поступлению в прогимназию, но и Морозов-

старший,

большой

любитель

поговорить,

вспомнить былое. А вспомнить этому человеку

было что: двадцать лет на бегах, только в Москве

и Петербурге выиграл сорок самых престижных

призов, в том числе три Императорских; на

провинциальных ипподромах побед не счесть;

знаком со всеми видными коннозаводчиками и

спортсменами. Сергей, как зачарованный, мог

слушать его часами.

- Вхож, - нехотя ответил Малинин. - А что?

- Договорись, чтобы он в следующее

воскресенье попридержал Дуная.

В следующее воскресенье на бегах

разыгрывался Большой зимний приз. Дунай

считался первым фаворитом.

-

Нет, Морозов такими вещами не

занимается. Он всегда честно едет.

- Честно, - хохотнул Виндрик. - На бегах

честные давно повывелись. Предложи денег. Дядя

Фриц готов хорошо заплатить. Нам по

красненькой перепадёт.

- Нет, я сказал, нет.

- Какой гордый! Деньги ему уже не нужны...

Ничего, у меня найдется, чем тебя заинтересовать.

Ты ведь по зелёноглазой вздыхаешь? Не спорь, я

это давно вижу. А хочешь её попробовать? Могу

устроить. Понимаешь, она обещалась быть у меня

261

сегодня вечером. Приходи часам к одиннадцати. Я

её к этому времени подпою, как следует, и делай с

ней, что хочешь.

- Вот, что я тебе скажу, Артур, - голос

Малинина дрожал от ярости. - Долг я завтра

обязательно верну. А сейчас получи проценты.

Он ударил Виндрика по красивому,

самодовольному

лицу,

потом

ещё

раз...

Однокурсники

еле

растащили

недавних

приятелей...

... Но рассказывать Гагману всё это

Малинин не стал.

- Причина ссоры? - повторил жандарм.

- Не сошлись во взглядах, - усмехнулся

Сергей.

-

Желательно

уточнение.

Взгляды

господина Виндрика на многие предметы

отличаются широтой. Так говоря о борьбе с

существующим порядком, он не раз заявлял, что в

такой варварской стране как Россия, допустимо

всё - социалистическая пропаганда, заговор,

террор, вооруженное восстание. В чём именно вы

расходитесь с ним?

- Не торопитесь, Николай Густавович. Вы

ведь не дали мне закончить предыдущий ответ.

Прошу записать в протокол дословно: «Разошлись

во взглядах на женщин и рысистые бега, к

которым Виндрик относился меркантильно и

262

цинично». Полагаю, что после этого ваш

следующий вопрос неуместен.

Гагман добродушно рассмеялся:

- Сразу чувствуется, вы у Плевако

помощником служили! Его школа. Помню, на

одном процессе Фёдор Никифорович крепко

сцепился с прокурором. Представляете из

двадцати

вопросов

обвинения

своему

подзащитному,

половину

отверг

как

провокационные... Однако продолжим. Когда вы

последний раз виделись с Виндриком?

- После окончания университета я с ним не

встречался.

- Даже в Татьянин день?

Малинин задумался:

- В этом году его в «Эрмитаже» не было. А

в прошлом? Был, точно был. Но я с ним не

разговаривал.

- Известно ли вам, что в мае Артур Виндрик

арестован германской полицией за участие в

изготовлении и распространении поддельных

русских государственных кредитных билетов?

- Да, читал об этом в газетах. Честно говоря,

совсем не удивился.

- Почему?

- Для него в жизни главное деньги. Ради них

он на всё пойдёт.

Гагман записал ответы в протокол:

- Убедительно вы, Сергей Сергеевич,

говорите. Малейшего сомнения в искренности не

263

возникает. Может напрасно моё начальство

распорядилось вас задержать? Ничего, мы это

мигом поправим, сие в нашей власти... Сейчас

домой пойдёте или вас обратно к «Яру»

доставить?

Малинин невольно улыбнулся. Ещё одна

старая как мир уловка. Когда в сыскном служил

сам к ней частенько прибегал.

-

Только ещё один вопрос, Сергей

Сергеевич. Каким образом поддельные кредитные

билеты, изготовленные по заказу Виндрика,

оказались у вас?

- Что?! - искренне изумился Сергей. - Какие

ещё билеты?

- Известно какие - двадцатипятирублёвые, -

Гагман раскрыл кожаную папку и принялся

перебирать бумаги. - Вот показания купца

Тимофеева, задержанного 30 июля сего года при

попытке сдать в банкирскую контору Юнкера

четыре фальшивые двадцатипятирублёвки. Он

уверяет, что тремя днями ранее получил их от вас,

как плату за типографскую бумагу. Послушайте-

ка: «Взяв счёт, господин Малинин сказал мне, что

в последний раз производит предварительную

оплату, так как я всегда опаздываю с поставкой

бумаги. После чего он открыл несгораемый шкаф

и достал четыре двадцатипятирублёвки. Все

бумажки были новёхонькие, поэтому я их и

запомнил». В несгораемом шкафу, как я понимаю,

хранится редакционная касса?

264

- Да.

- Кто из сотрудников редакции её ведёт: вы,

Лавровский или заведующий конторой Гирин?

- Я.

- В таком случае потрудитесь ответить от

кого и за что именно были получены семь новых

государственных

кредитных

билета

двадцатипятирублёвого достоинства?

- Почему семь? Ведь Тимофеев говорит о

четырёх?

- А ещё три вчера на бегах вы передали