Темный янтарь

Давно кончились домашняя колбаса и хлеб, кончилась и окончательно затертая карта – явно вышли остатки отряда за границу листа. Карту Серега сжег, разжигая костерок – последние дни выдались дождливыми, зябкими. Со счета дней товарищ Васюк слегка сбился, вроде, восемнадцать дней, а может и все двадцать с гаком минуло. Вокруг была, видимо, уже Эстония, хотя, может и нет. Деревни и хутора тщательно обходили, как-то полдня ждали, чтоб шоссе перебежать – немцы двигались густо. Судя по канонаде, бои шли то восточнее, то далеко впереди – не успевали отставшие бойцы за фронтом. Но слова старшего лейтенанта Василька помнились строго – и гнул свой маршрут бывший связной группы «Линда», не давал на сомнения отклониться.

На лесной тропинке застрелили наглого немца-велосипедиста – вздумал хитрец дорогу сократить. Забрали оружие и странные немецкие сухари. Серега не удержался, проехался с десяток метров по тропинке на военном велосипеде.

— Пацан ты все равно, – попенял Стеценко. – Усы скоро расти начнут, бьешь гадов наповал, страшным человеком стал, а все равно детство играет.

— Чего это я страшный вдруг? – поразмыслив, уточнил Серега, выбирая путь в зарослях.

— В зеркало глянь. По морде тебе уж за двадцать, взрослый мужик, глаза как медяки пятикопеечные, ничего не отражают. Шутить перестал.

— Не, шутить я буду, когда малость передохну. А в зеркало ты сам смотри – борода скоро как у попа будет.

***

День выдался солнечный, истинно летний. Отсиживались бойцы в хилой рощице, зажатой между болотцами и дорогой, уводящей к непонятному городку. Прозрачность рощи была как раз на руку – по опыту получалось, что в такие, всем понятные и ненужные рощи, никто не суется. Изредка по дороге проползали повозки, немцев видно не было, из всей войны остались только вздохи артиллерии где-то у горизонта. Солнце припекало, решили помыться-постираться, грязная одежда порядком натирала в важных солдатских местах.

Серега полежал в мелком ручейке, натянул выстиранные, обветшавшие, но еще целые московско-спортивные трусы, развесил сушиться на нижних ветвях куста портянки и остальное имущество, проверил – с дороги точно не видно. Стеценко, шепотом матерясь и одним глазом поглядывая в зеркало, сбривал бороду.

— Про кадык не забудь, а то на лося похож, – сказал Серега.

— Отстань, Серый, а то вообще брошу скоблиться, оно и так идет вместе с кожей.

Ухмыляясь, Серега закинул на голое плечо винтовку, взял принадлежности, прошел выше по течению. Имелась мысль достойно почистить зубы. Зубную щетку старлея и зубной порошок товарищ Васюк упорно нес с собою, но заняться зубной гигиеной каждый день не получалось.

Прополоскав пасть и начав драить порошком не очень сытые, но не потерявшие хватки зубы, Серега поднял голову и остолбенел. Перед ним стояла девушка. Худенькая, рыжая, с корзиной в руке, и такая же оторопевшая. Ага, шла вдоль ручейка без тропинки, прямо на глупого бойца и натолкнулась. Нужно было не только за дорогой следить, расслабился, дурень.

Товарищ Васюк быстро сполоснул белый рот, приложил зубную щетку к сердцу и заверил:

— Пугать не хотел! Извиняюсь, не ждал. Простите за позорный вид и неприличие.

Девушка моргнула, покосилась на винтовку, и шепотом спросила:

— Советски? Русский?

— Отрицать бессмысленно. РККА. А вы – Красная Шапка?

Девушка снова моргнула и потрогала голову с голубой косынкой.

— Я не в прямом смысле, а насчет сказочной непредсказуемости, – пояснил товарищ Васюк.

Девчонка была совсем соплячкой, конопатой, мелкой и некрасивой. Но почему-то казалась похожей на Линду.

— Пройти я? Можна? – с опаской уточнила рыжая.

— Конечно. Счастливого пути. Только не говори о встрече никому. Пожалуйста.

Девчонка поспешно трижды кивнула и бочком двинулась прочь. Поправила косынку. Все ж симпатичная, пусть и некрасивая.

Товарищ Васюк машинально подтянул трусы. Вот так столкнешься с приличным человеком, а сам в сугубо этаком походном виде. Неудобно.

— Помяни мое слово, Серый, погубят тебя девицы, – сказал залегший за кустом недобритый Стеценко. – И меня заодно угробят. Ляпнет ведь малявка, как пить дать, проболтается.

— Возраст возрастом, но есть еще и мозги, – пробормотал Серега, наблюдая за уходящей девчонкой – той явно хотелось драпануть, такая внезапная встреча кого угодно напугает, но сдерживалась. Вот остановилась, обернулась, что-то положила на траву, пошла дальше.

Гостинец – простой бутерброд с маслом, бойцы съели с большим уважением. Провианта оставалось в обрез, да и домашнее, не кулацкое, всегда вкуснее.

Разумнее было, конечно, сразу уйти подальше, но уходить до темноты было некуда. Стеценко добрился, сидели, смотрели на дорогу, рассуждали о повадках и привычках женского и иного гражданского населения. Оружие было наготове, если что, можно было попытаться пробиться через болота. Хотя, конечно, камыша нет, стрельбище еще то.