Темный карнавал

– Нет, клянусь небом! – пропел дядя Эйнар, выгибая свои крылья во всю их красу и славу. Стук, гром, цимбалы! Дети, подкошенные потоком воздуха, с хохотом попадали на землю. – Я знаю, знаю! Свобода, я снова свободен! Огонь в дымоходе! Перо на ветру! Брунилла! – крикнул Эйнар, повернувшись к дому; Брунилла высунула голову. – Я свободен! – кричал он, высокий, устремленный в небо. – Послушай, Брунилла, мне не нужна теперь ночь! Я могу летать и днем! Ночь не нужна! Теперь я буду летать днем, каждый день, и никто не узнает, никто меня не подстрелит, и… но боже, что ж я болтаю. Время не ждет. Гляди!

Под испуганными взглядами домашних дядя Эйнар схватил хлопчатобумажный хвост от одного из маленьких змеев, прицепил себе к поясу, ближе к спине, зажал в зубах конец бечевки, сунул моток в руки кого-то из детей и круто взмыл в поток мартовского ветра!

И дети дяди Эйнара помчались через луга и фермы, ликуя, спотыкаясь и выпуская в ясное небо все новые ярды бечевки, а Брунилла осталась возле их общего обиталища и только махала рукой и смеялась от облегчения, поскольку знала, что счастье семье теперь обеспечено; и дети добрались до холма Змеев и, сжимая в дрожащих от гордости пальцах моток, принялись все четверо дергать, травить и тянуть. Прибежали ребятишки из Меллин-Тауна, запускавшие своих маленьких змеев, увидели, как пляшет в небе большой зеленый змей, и затараторили:

– Ух ты, ну и змеище! Ну и змеище! Ух ты! Вот бы мне такого! Ну и змеище! Где вы такого взяли?

– Это наш папа сделал! – закричали Мэг, и Майкл, и Стивен, и Рональд и восторженно повисли на бечевке, а в небе гудел и громыхал воздушный змей, выписывая на облаке волшебный восклицательный знак!

Ветер

Weird Tales

Март 1943

Просто удивительно, насколько они взяты из жизни, все эти рассказы. Случилось так, что, пока я рос, мне снова и снова приходилось слышать этот ветер. Иногда над Уокиганом проносились просто ураганные ветра. И звучали они печально, словно туманный горн. И в один прекрасный день я сказал: «Ладно, все понятно… больше я не позволю ветру меня донимать. Я напишу о нем рассказ».

В тот вечер телефон зазвонил в половине седьмого. На дворе был декабрь; когда Томпсон взял трубку, успело уже стемнеть.

– Алло.

– Привет, это Херб?

– А, это ты, Аллин.

– Твоя жена дома, Херб?

– Конечно. А что?

– Черт.

Херб Томпсон спокойно прижимал к уху трубку.

– Что случилось? Ты как-то странно разговариваешь.

– Я хотел, чтобы ты приехал.

– У нас гости.

– Я хотел, чтобы ты остался у меня ночевать. Когда твоя жена уезжает?

– На следующей неделе. Пробудет в Огайо дней девять. У нее мать болеет. Вот тогда я смогу приехать.

– Мне нужно, чтобы ты приехал сегодня.

– Что случилось? Опять ветер?

– Нет-нет. Нет.

– Ветер? – спросил Томпсон.

Собеседник колебался.

– Да. Да, ветер.

– Вечер ясный, ветер не особенно сильный.

– Достаточно сильный. Задувает в окно, колышет занавески. Достаточно сильный, чтобы сказать мне.

– Слушай, отчего бы тебе не приехать и не переночевать здесь? – Херб Томпсон обвел взглядом ярко освещенную прихожую.

– О нет. Слишком поздно. Он может настигнуть меня на дороге. Уж очень дальний путь. Я не решусь, но все равно спасибо. Тридцать миль, но спасибо тебе.

– Прими снотворное.

– Херб, я уже час стою в дверях. Я вижу, что творится на западе. Там облака, и их рвет на клочья. Ветер будет, можешь не сомневаться.

– Ладно, заглотни таблеточку снотворного – и порядок. И звони мне, когда захочешь. Хочешь – позвони еще раз сегодня вечером.

– В любое время? – спросил голос в телефоне.

– Конечно.

– Я так и сделаю, но мне хотелось, чтобы ты приехал. Впрочем, я не хочу, чтобы ты пострадал. Ты мой лучший друг, и я предпочитаю, чтобы ты был цел. Наверное, будет лучше мне самому с этим разобраться. Прости, что я тебя побеспокоил.

– Черт, а на что же лучшие друзья? Ты вот чем займись: сядь спокойно и сделай за вечер кусок работы, – говорил Херб Томпсон, переминаясь с ноги на ногу в прихожей. – Выбрось из головы Гималаи и Долину ветров, забудь о своих любимых бурях и ураганах. Добавь лучше новую главу к очередной книге о путешествиях.

– Да, наверное. Может, и получится, не знаю. Может, и получится. Да, наверное. Спасибо и прости за беспокойство.

– Да за что, к черту, спасибо. Я разъединяюсь. Жена зовет к столу.

Херб Томпсон повесил трубку.

Сел за обеденный стол; жена села напротив.

– Это Аллин? – спросила жена; Томпсон кивнул. – Аллин с его ветрами: ветер в гору, ветер с горы, ветер жаркий, ветер холодный. – И жена протянула Томпсону до краев наполненную тарелку.

– У него была неприятная история в Гималаях, во время войны.

– Ты веришь тому, что он рассказывает об этой долине?

– Рассказ интересный.