Темный Кристалл

Ничего прекраснее этой девочки Джен в своей жизни не видел: она была прелестна сама по себе и была самым красивым существом среди всего, что окружало его. Ее волосы были длиннее и нежнее, чем его, глаза были больше, а туника была коричневого цвета, ярче, чем его бледно-кремовая. Однако не было никаких сомнений, что она принадлежит к его расе — те же широкие скулы, маленький подбородок и торчащие уши, как у Джена. Наконец он обрел голос и произнес:

— Ты Гельфлинг.

— Да, — ответила она.

— Но… — Джен покачал головой, — я думаю, других Гельфлингов не существует.

— Я тоже.

Они смотрели друг на друга и улыбались, смущенно и радостно.

— Всю жизнь я пряталась в деревне, здесь недалеко. Я жила у Стручкового народа. Меня зовут Кира.

— А я жил в долине с урРу. Это очень далеко отсюда. Меня зовут Джен.

Он попытался встать, но обнаружил, что еще глубже погрузился в грязь. Каждое его движение вызывало новые рычания у Физгига.

— Кажется, я завяз.

— Держись за мою руку.

Она опустилась на колени на краю ямы и протянула ему руку.

Как только Джен прикоснулся к ней, между ними как бы проскочил электрический разряд и их мысли слились воедино. Поток образов дал каждому из них ясное представление о мыслях и воспоминаниях другого. Это было опьяняющим, освобождающим, еще контролируемым диалогом, излиянием чувств. Образы изменялись и дробились. Детские воспоминания Джена: маленький мальчик, плачущий среди пылающих руин родного дома, черные Гартимы, — уступили место образам Киры. Вот она — запеленатый младенец, спрятанный матерью под корни деревьев, дальше она увидела убегающую мать и пару огромных, костлявых, когтистых лап, схвативших мать и отнявших у нее жизнь, и снова появились черные Гартимы, разрушающие, убивающие, сокрушающие все вокруг.

Переходили не только эти образы: и Кира, и Джен обладали знаниями, которые получали из образа другого, как если бы обмен происходил на уровне речи, один бы говорил и описывал, а другой бы слушал, отвечал и подтверждал эти знания. Между тем ими не было сказано ни слова. Единственной связью были их сцепленные руки.

Джен был подобран под развалинами дома четырехруким урРу. Кира ползла на четвереньках сквозь заросли, пока не была найдена крестьянином, отнесшим ее в свое поселение. Там она была окружена людьми, которые приняли ее с удивлением и в то же время с удовольствием.

Подрастая, Джен плескался в водопадах, учился вырезать руны на черной скале с урСу, который терпеливо исправлял его. Кира качалась в гамаке, питалась тыквой, а когда она спрыгнула с высокого дерева, всполошила весь народ.

В пещере Джен помогал урНолу смешивать сухие травы и коренья. УрУтт ткал одежду и показывал Джену, как работает ткацкий станок. Под присмотром урЙода Джен пользовался восьмистопной капителью и, сидя на ладони урСу, учился играть на флейте. Кира изучала растения, вместе с крестьянскими детишками играла с котятами, вечерами пела с ними народные песни и однажды пряталась в болотных растениях, пока Гартимы прочесывали округу.

И далее. Три урРу — Целитель урИм, Писец урАк и Алхимик урТих — учили Джена произносить секретные, священные имена: Тетх, Четх, Заин, Аб и т. д., использовали заклинания, чтобы объяснить Джену значение пентаграммы и четырехугольника, серы и ртути, в то же время его заинтересовал урАмай со своим стремлением соединить различные предметы, что вконец утомило Джена. В образе Киры ее приемная мать Идра учила ее языку Гельфлингов, объясняя ей, что две эти расы жили в неразделимой гармонии, в какой они жили с природой. От Идры она научилась общаться с животными и понимать природу растений. Однако ни Идра, ни другие крестьяне не могли рассказать Кире историю, особенно историю Гельфлингов. Они были глубоко вовлечены в жизнь природы, их понимание времени опиралось на представления о времени года, они вряд ли могли понять концепции изменения мира или переселения душ.

УрЗах учил Джена слушать.

Поток образов неожиданно оборвался. Джен, погружаясь все глубже в трясину, выпустил руку Киры. Жижа доходила ему до подбородка. Он тревожно посмотрел на Киру.

— Все хорошо, — сказала она. — Не надо шевелиться.

Она задрала голову и издала пронзительный высокий клич. В ответ из болотной грязи раздался низкий прерывистый звук. Тревожно озираясь, Джен заметил на поверхности круги, приближающиеся к нему. Он даже не успел испугаться, как оказался вытянутым из жижи и положенным на землю. Вскочив, он наконец разглядел, что его вытянуло из трясины похожее на гусеницу существо, в три или четыре раза превышающее его размеры. Кира ласково погладила его по морде и заговорила с ним на его языке.

Затем она отвела Джена к пруду с чистой водой и помогла ему отмыться от грязи.

— Как мы смогли рассказать друг другу так много без разговора? — спросил Джен.

— Телепатия, — убежденно ответила она, стряхивая с него капельки воды.

Заметив, что он ничего не понял, она спросила:

— Ты не знаешь о телепатии?

Он покачал головой.

— Хорошо… — начала она, словно объясняла ему что-то.

Затем она улыбнулась и пожала плечами.

— Хорошо, теперь ты знаешь о ней.