Темный Лорд

Всепроникающий гул заставил потомка Темного Лорда поежиться, плотнее завернуться в меховую куртку, надеясь спрятаться в ней. Хотелось закричать, прекратить это безобразие – но он терпел. Ведь магические обряды бывают разными и далеко не всегда приятными. Тот же корсовинг – тоже не сахар. Если одному им заниматься, без страховки проводника – недолго и к первородным демонам отправиться. Нужно просто знать смысл происходящего, уметь пользоваться возникающими энергиями, направлять вскрывшиеся могучие силы в желаемом направлении. Если Битали ощущал на себе воздействие монашеского молебна – значит, он действовал. Оставалось надеяться, что здешние колдуны способны использовать возникшее напряжение и ему, и себе на пользу.

Внезапно в долине наступила тишина – ударившая по нервам гостя даже сильнее, нежели недавние песнопения. Послушники, отпустив друг друга, поднялись, разошлись по своим делам. А на балкон к потомку Темного Лорда вышел, пряча руки в широкие рукава халата, маленький Тингион.

– Мы нашли тропинку, каковая способна провести тебя к истине, повелитель, – слегка поклонившись, встал рядом лысый старик.

– Меня одного? – уточнил Битали.

– Только тебя, юный Эриджун, – согласно кивнул престарелый сын дракона. – Совместная медитация позволила нам внимательнее взглянуть на беспредельные хитрости существующего мира. И мы узрели, что все нужные нам знания существуют в нем, ибо ничто возникшее на Земле не исчезает бесследно. Ни боль, ни радость, ни знание, ни чувство. Все они хранятся в душах, а с распадом души начинают свое собственное существование, наполняя окружающий мир мысле-вихрями.

– Я знаю, – согласно кивнул Битали Кро.

Это был последний из уроков, каковой он успел усвоить в колледже маркиза де Гуяка. Демонология, магическое искусство, дальномирие. В одних науках это называлось миром духов, в других – сферой мировой мудрости, в третьих – гадательным полем, в четвертых – царством мертвых, в пятых как-то еще. Разные виды колдовства и знания относились к данному явлению по-разному. Но, как указал чопорный и сухопарый профессор Омар ибн Аби Рабиа, суть чародейства везде и всюду была одна и та же: найти среди осколков распадающейся энергетики, что осталась от ушедших из жизни поколений самых разных существ, то, что нужно тебе. Отфильтровать, реконструировать, использовать.

– Ты потомок Эриджуна, – продолжил колдун. – Плоть твоя суть плоть мага Двух Драконов и всех его потомков, душа твоя есть его душа, прошедшая долгий путь перерождений. Если мы сможем очистить твою плоть и душу от ныне возникшего в них разума, то возникшая пустота притянет не имеющие пристанища вихри, бродящие по просторам вселенной. Подобное притягивается к подобному. Твоя плоть и душа притянут в первую очередь вихри, что знакомы с сей плотью и сей душой, вихри, что побывали в них ранее…

– Ты хочешь сказать, Тингион, я вспомню череду всех прежних воплощений? – перебил его Кро, устав разбираться в словесных хитросплетениях монашеской речи.

– Ты сможешь пережить заново все свои судьбы, – согласно кивнул старик.

– Я чувствую неуверенность в твоих словах, Тингион.

– Чтобы провести обряд, нам нужно твое согласие и послушание, повелитель.

– Начинайте скорее! – решительно потребовал Битали.

– Лучшим временем будет полночь, повелитель, – склонился колдун. – И мы должны подготовить твою плоть, дабы закрыть каналы, связывающие ее с иными потребностями, мыслями и желаниями, оставив только дорогу в прошлое.

– Делайте!

– Как прикажешь, повелитель…

Колдовство детей двух драконов оказалось очень странным и не похожим ни на один из предметов, что изучался в колледже маркиза де Гуяка. Когда молодые послушники раздели Битали и омыли его в пахнущем пряностями розоватом отваре с цветочными лепестками, юный чародей особо не удивился. Все же принимать ванны для людей – это нормально. И очень многие, желая как-то выделиться, добавляют в воду всякие настои, листья, соли и прочую пакость, после которой тело чище явно не становится. Однако из ванны его переместили на мягкий стол с отверстием для лица, уложив на живот, после чего поступившую жертву монахи принялись легонько-легонько отстукивать по спине, рукам, ногам, шее подушечками пальцев.

Легонько-то легонько – но уже через пару минут тело совершенно онемело и перестало его слушаться. Поэтому юный маг только глазами видел, как пожилые колдуны выкладывают на стол серебряные иголки, крепят на них распушенные бамбуковые кисточки, а затем втыкают их потомку Темного Лорда в кожу. Боли при этом не ощущалось. Опусти Битали веки – даже не догадался бы, что с ним сейчас происходит.

На долину тем временем уже опускалась ночь. Высоко над горами царил непроглядный мрак, однако здесь, на скалистом острове, было светло из-за сияния голубой воды, бесчисленных искорок на стеблях травы, из-за багрового свечения пагоды и золотого сияния драконов.