Темный лорд. Заклятье волка

– Демоны способны на многое. Думаю, и такое вполне возможно.

– Мне снятся сны. Всегда снилось, что кто-то ищет меня. Во сне он волк, но в то же время и человек.

– Наполовину человек, наполовину волк?

– Нет, не совсем там. Он является в образе волка, но во сне я знаю, что он человек, или же он приходит как человек, однако по яростному блеску в глазах я понимаю, что передо мной волк.

– Это и есть новое течение?

– Нет. В город приехал друг моего мужа, чтобы предостеречь нас: за нами послали убийцу. Этот друг попал в ужасную тюрьму. Я никогда до сих пор не встречалась с ним, однако я его знаю. Это он, человек из моих снов. Он волк и человек одновременно.

– Твой муж по праву квестора, ведущего расследование, выпустил ученого Аземара из тюрьмы. Не в моей власти вернуть его обратно.

– Так это ты бросила его в темницу?

– Да.

– Но зачем?

– «Зачем» – это не тот вопрос, который чужестранцы могут задавать придворным дамам. – Ее лицо в свете свечей посуровело.

– Ты сердишься из-за того, что его отпустили?

И снова госпожа ничего не ответила. Беатрис придется открыться ей.

– Я бежала из дома, спасаясь от него. У меня была лихорадка, едва не стоившая мне жизни, и в горячке я видела его, мне снились кошмары. Я боюсь, что Луис, изучая все эти магические ритуалы, мог случайно призвать его сюда.

– Когда смотришь в бездну, бездна в ответ смотрит на тебя, – заметила Стилиана.

– Воистину, – отозвалась Беатрис, – значит, вполне вероятно, что ад распознал в Луисе своего врага и пытается ему помешать?

– Насколько я поняла, этот Аземар друг твоего мужа. До сих пор он не сделал ничего, что могло бы вам повредить.

– Как утверждала моя камеристка, демонам нет нужды торопиться.

Стилиана на секунду задумалась.

– Сначала мне показалось, что брат поручил работу твоему мужу только по политическим соображениям.

– В каком смысле?

– Он чужестранец, человек со стороны. Здесь такому человеку очень трудно добиться какого-либо успеха. Госпожа Беатрис, жизни твоей угрожает множество опасностей, поэтому одной больше или меньше – уже неважно.

– Я не понимаю тебя, госпожа.

– Я доверюсь тебе, но если ты предашь меня – хотя бы расскажешь мужу, – то не доживешь до следующего рассвета, пусть даже солнце скрыто этими черными небесами.

– Мне можно доверять.

– Меня весьма заинтриговало то, что брат выбрал именно твоего мужа. И показалось весьма примечательным появление этого человека, которого ты считаешь волком.

– Он тоже работает на твоего брата?

– В мире существуют связи посильнее денежных или родственных.

– Я не понимаю, о чем ты.

– Этот волк очень важен для моего брата. Когда мы были еще детьми, он часто говорил о нем. Может быть, между моим братом и твоим человеком-волком существует магическая связь?

– Разве такое возможно?

– В том-то и вопрос. Похоже, все ниточки тянутся к тебе, и было бы неплохо задать тебе несколько вопросов, узнать, почему этот человек терзает тебя во сне.

– Я охотно отвечу на любые вопросы.

– Это не так просто, хотя, если ты согласишься, сделать это можно сегодня ночью.

– Сделать что?

– В какого Бога ты веришь?

– Верую в единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого. Верую и в единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного…

Стилиана взмахнула рукой.

– Не надо излагать мне символ веры. В общем, в Отца, Сына и Святого духа?

– Да.

– Можешь ли ты поверить, что Богу поклонялись точно так же за много лет до рождения Христа?

– Нет, потому что Христос родился тысячу лет назад. Ему не могли поклоняться так же до его рождения.

– Возможно, в Библии всего лишь пересказана куда более древняя история. Не столько о людях и событиях – о том, как Пилат отправил Иисуса на смерть, – но об изначальной природе вечного Бога. О том, что божественная природа тройственна, о том, что Бог вынужден страдать, чтобы обрести свою силу.

– Я не философ, госпожа.

Госпожа Стилиана насмешливо приподняла бровь.

– Однако же ты понимаешь, что слышишь сейчас богохульные речи?

Беатрис опустила голову.

– Я всего лишь хочу понять, отчего мне делается так страшно, когда я смотрю на спасенного мужем человека.

Госпожа Стилиана коснулась руки Беатрис.

– Мне хочется тебе помочь. Я уже пыталась понять, кто этот человек. И я тоже видела, как он идет сюда. Я нисколько не удивлена тому, что он снова на свободе. Тюрьма всего лишь дала нам отсрочку. Что же делать? Что делать?

– Как ты видела, что он идет? Во сне?

– Можно сказать и так. Сны можно выбирать, если обладаешь знанием. Меня, дитя из трущоб, привели во дворец, когда мне было три года. Меня воспитывали, как полагается, в христианской вере. Но здесь знакомы и с другими верованиями, с другими путями. Мой брат позаботился, чтобы меня приняла на воспитание одна знатная семья, но возможно, что начальник священных покоев, вольный решать чужие судьбы, не волен в самом себе. Меня приняло одно из старейших семейств в городе. Они были христиане. Слуги, которые из поколения в поколение жили с ними, происходили из Египта и тайно сохраняли старинные традиции. И меня научили понимать все то, чему научила бы меня мать, останься она жива.