Темный маг (СИ)

Мальчику очень больно и страшно. Он устал и замёрз, затылок, шея и спина гудели от удара — настигший свою жертву упырь сперва крепко приложил ее о старое каменное надгробие. А после протащил волоком до убежища, устроенного в провалившейся могиле за несколько десятков метров. И он совершенно не слишком обращал внимание на попытки ребенка ухватиться хоть за что-то.

Юный ученик темного мага принимается скороговоркой бормотать заклинание, вызубренное накануне, даже успевает призвать магию, но онемевшие сбитые пальцы все же подводят и он падает в размытую могилу, приземляясь на что-то мягкое и страшно вонючее. На голову обрушивается очередной удар, в глазах вспыхивает радуга... И последним усилием гаснущей воли мальчик высвобождает силу, отбрасывая мертвяка прочь.

...Последующие седмицы слились для него в сплошную череду боли и страданий. Он плавал в зыбком забытии, изредка выныривая, что бы ощутить разбившую его лихорадку и горячий ток чужой, гнилой крови, расползающийся по телу от поеденной упырем ноги. Ему жарко и душно, но глубоко внутри сидит страшный холод. Иногда ему мерещатся голоса, причиняющие дополнительные мучения.

— Ему всего семь! – шепчет рядом сердитый женский голос. Лба касается что-то прохладное, немного щекочущее и становится легче. Мальчик попытался открыть глаза, но сквозь приподнятые веки так резануло светом, что мир снова поплыл и ответа он уже не услышал.

...В первую встречу с отцом, состоявшуюся почти сразу после того, как Нэль очнулся, мальчик сел, смерил отца презрительным взглядом и внятно, раздельно произнес: "я тебя ненавижу."

И больше никогда не называл его "папой".

****

Маг позволил уснуть себе лишь на рассвете, совсем на короткий срок. И, проснувшись от яркого солнечного луча, щекотавшего щеку и правое веко, успел об этом пожалеть. Детство ему вспоминалось редко и всегда не к месту. И теперь вот тоже пришлось не очень кстати – добрую половину ночи Нэль думал, как и чему в первую очередь учить навязанного судьбой мальчишку. И, чем больше думал, тем яснее понимал – ему просто не хватит жестокости, что бы вбивать науку в Роса так же, как некогда вбивал отец в него самого.

Глубоко вздохнув, мужчина сел, поведя затекшими плечами и размяв шею. В котелке уже булькало нечто аппетитное, судя по запаху. И, что гораздо важнее — новоявленный ученик пришел в себя и теперь помешивал варево длинной деревянной ложкой. Рядом с ним сидела Нэсса, они о чем-то тихо шептались. Нэль прислушался и с удивлением понял, что он решают будить его или нет и главный аргумент — каша остынет и будет не вкусно. Ему, Армантинэлю, будет не вкусно есть холодное.

На пару мгновений мужчина оторопел, насмешливо выгнув бровь... И внутри вдруг растеклись приятное тепло, погасившее очередное язвительное замечание. Он притянул к себе одну из седельных сумок, чем привлек внимание и, отмахнувшись на приглашение завтракать принялся там рыться. Спустя короткое время Нэль выудил из тайного кармашка красивый кожаный браслет, в который мастерски были вделаны три неброских камушка: в центре янтарь, а по краям хризолит. Сам браслет оказался испещрен орнаментом, складывающимся в чудные узоры.

— Возьми, -- тонкая полоска кожи упала на колени к эльфийке. – Твои очаровательные острые ушки и эльфийская мордашка невероятно приметны. Это отведет глаза любопытным.

– Почему я должна скрываться? – вскинулась девушка, нахмурившись.