Темный Мечник

—              И он всего лишь твой враг, — добавила Слэн. — Ты не можешь принести в жертву кого угодно. Это должен быть кто-то из твоих близких, кто-то, кто занимает место в твоем сердце!

—              Когда же ты пожертвуешь, — подхватил Убрик, — ты сможешь наконец избавиться от своей человечности!

—              Что вы... Что вы хотите?.. — лицо графа исказилось гримасой боли.

Фемто поднял руку и показал на Терезу. Девочка вскрикнула и

отодвинулась на самый край площадки.

—              Граф, — в прорези шлема сверкнули глаза Фемто. — Вырежи свою любовь прямо сейчас.

—              Нет! — закричала Тереза. — Пожалуйста, нет!

—              Подождите, мой лорд! — воскликнул граф. — Я могу пожертвовать кем угодно, но только не Терезой!

—              Неужели? — усмехнулась женщина. — Если не она, то все это бесполезно!

—              Не будь таким нерешительным! — подбодрил Убрик. — Просто сделай это также как в тот раз!

—              В тот раз? — прошептала Тереза.

—              О, нет... Маленькая девочка не знает, что сделал ее папочка? — изобразил удивление Убрик.

—              Не надо... — взмолился граф. — Не говорите ей...

—              Хорошо. Тогда я расскажу тебе, граф! — захихикал Убрик.

Он взмахнул рукой и в воздухе возникло изображение человека, в котором Пак узнал мужчину с картины в комнате Терезы.

—              Папа? — воскликнула Тереза.

—              Да, это граф семь лет назад... Я приоткрыл врата времени, — сообщил Убрик. — И сейчас мы увидим кое-что любопытное... Смотри, граф, это твоя жена и твоя дочь...

В воздухе появилась миловидная женщина, играющая с маленькой девочкой.

—              Мама... — прошептала девочка со слезами.

—              Какая замечательная семья, — продолжал рассказ Убрик. — Достойный муж и прекрасная жена!

Гатс шевельнулся и с трудом приоткрыл глаз.

—              Однажды в землях графа стал распространяться некий злобный культ и граф, занятый уничтожением еретиков, стал очень редко бывать в замке!

И вот в один прекрасный день граф, исполнив наконец свой долг по искоренению ереси, заторопился домой к жене и дочери...

—              Пожалуйста, остановись... — простонал граф.

—              Но в этот раз он увидел ужасное зрелище... Настоящий океан обнаженных и разгоряченных тел, посреди которого он увидел статую с головой козла. Там же находилась и твоя жена, граф. Охваченная страстью она обнимала статую...

—              Нет! Это ложь! — закричала Тереза, зажмурившись и закрыв уши.

—              Граф впал в безумие... Когда он пришел в себя, зал был заполнен мертвыми телами и залит кровью. Затем он решил убить свою жену...

—              Нет!!! — вскрикнула девочка.

—              Но ты, граф, не смог ее убить. А ее улыбка, улыбка предателя, одержавшего победу, толкнула тебя в бездну отчаяния! Чтобы избавиться от этого ты хотел убить себя, но... Колесо судьбы повернулось и тебе на глаза попался бехелит... Твоя боль и твое отчаяние открыли врата. Тогда ты сказал — «Бог или апостол Дьявола, любой, кто избавит меня от этих страданий... Я сделаю все, что угодно!» И мы пообещали тебе, что дадим тебе тело, которому не грозит безнадежность и беспокойство, пообещали в обмен лишь на одно твое слово...

Изображение графа сменилось изображением клейма, такого же, как на шее Гатса. Глаза Терезы расширились. Девочка увидела жутких демонов, разрывающих ее мать на куски. И среди них был ее отец, превратившийся в чудовище.

—              Да, граф, ты сказал — «Примите эту женщину как жертву!» Ты отдал любимую жену, чтобы похоронить свою слабую человеческую душу... И ты стал кем-то большим, нежели просто человек!

—              Тебе осталось сделать еще одну жертву, — сказал Войд. — И твое желание наконец полностью осуществится!

—              Тереза! — закричал Пак.

—              Эй, мелкий... — услышал Пак еле слышный шепот. — Будь добр, подлечи мне правую руку...

Пак обернулся и ошалело уставился на неестественно вывернутые пальцы Гатса.

—              Да быстрее же...

Гатс чуть дернулся от нетерпения и в глазах потемнело от боли. Вместе с болью пришли образы из прошлого. Из прошлого, которого, возможно, никогда и не было...

—              Эй, ты еще жив?

—              Вроде того...

Гатс прищурился. Над ним возвышался Гриффис, за его спиной быстро светлело небо.

—              Вставай!

Гриффис помог Гатсу выбраться из груды мертвых. Обвел рукой поле, заваленное трупами так, что почти не видно было земли.

—              Большинство человеческих жизней на этой земле принадлежат их королям и лордам, — сказал Гриффис. — И на полях сражений, подобных этому, жизни солдат ничего не стоят...

Гатс уселся на крупный валун, обнявшись со своим мечом. Гриффис взобрался на небольшой бугор и застыл там, глядя куда-то вдаль. Налетевший ветер взвихрил его волосы и Гатсу на миг показалось, что это не волосы, а языки пламени.