Темный поцелуй

Пуля просвистела над плечом Люсьена, достаточно близко, чтобы оцарапать кожу. Пространство было ограниченным, а он блокировал единственный выход. Когда двое ринулись на него с воплями «демон», явно намереваясь уложить его и сбежать, он крутанулся и ударил, крутанулся и ударил второй раз. Оба охотника упали на землю, обливаясь кровью.

Кто-то сумел выстрелить снова, более метко, и пуля попала Люсьену в живот. Невзирая на боль, он удержался на ногах. Выстоял. Ради Аньи.

В центре пещеры пылал огонь, потрескивая и излучая восхитительный жар. Один из охотников схватил горящее полено и запустил им в Анью. Она отпрыгнула в сторону, но пламя успело лизнуть ее одежду, прожигая ткань и наверняка опаляя ее нежную кожу.

Она гневно закричала.

Красная дымка застлала взор Люсьена, в голове вертелось лишь одно слово: «Убей!» Шатаясь, он двинулся вперед, больше не ощущая боли в животе. «Убей! Убей!» В следующий миг в его руках оказалась мужская шея, и Люсьен свернул ее, не обращая внимания ни на наносимые ему удары ножом, ни на лижущее одежду и плоть пламя.

Хрустнули кости, и человек замер. Горящая палка выпала из руки охотника, но огонь продолжал жечь Люсьена. Он хотел убить смертного еще раз, даже бросил тело и всадил кинжал в его сердце, снова и снова.

– Моя, – рычал он. – Не смей трогать то, что принадлежит мне.

«Еще. Убивай еще». Он повернулся к оставшимся охотникам – но охотников больше не осталось. Все до одного были мертвы. Тяжело дыша, Люсьен скользнул взглядом по покрытому кровью Уильяму, который склонялся над телами, осматривая их. «Убей, убей, убей».

– Люсьен, ты горишь!

Голос Аньи проник в его мозг, разбивая охватившую его безумную жажду уничтожения, и он остановился. Она в порядке. Не ранена. Жива. Он вздохнул, успокаиваясь, когда ее руки ласково похлопали его по плечам.

– Я здесь, малыш. Я здесь.

Его колени подогнулись, неожиданно снова нахлынула слабость. Он рухнул наземь, и его окутал холод.

– С тобой все будет в порядке, любимый, – продолжила ворковать Анья. – С тобой все будет в порядке. Скажи это. Скажи мне, что с тобой все будет в порядке.

– В порядке. – Внутренности его горели огнем. Он чувствовал подобное раньше, когда жег себя, скорбя о смерти Мэрайи. Тогда он плакал, сейчас же – улыбался. Анья с ним. Зрение его то и дело застилала черная пелена, а красная дымка полностью исчезла.

– Люсьен.

Анья. Его милая Анья. Он понял, что может не опасаться проявления своего темперамента, когда она рядом. В ее присутствии он полностью расслабляется. Нахождение рядом с ней всегда смягчает демона и его собственные мрачные помыслы, что не удавалось никому и ничему другому.

– Закрой глаза, малыш. Я обо всем позабочусь.

Его веки повиновались. «Не спи. Не оставляй Анью одну с Уильямом».

– Засыпай.

И снова он не смог не подчиниться.

Анья смотрела на спящего Люсьена.

– Скорее всего, он не доживет до утра, – сказал Уильям, небрежно пожимая плечами и не переставая обшаривать тела охотников.

Анья не знала, что он ищет. Ей хотелось перенестись к нему и пырнуть ножом. Только потребность быть подле Люсьена удержала ее на месте и спасла шкуру Уильяма.

– Не говори так. Он поправится.

– Что с ним вообще такое? Разве он не бессмертный? Каждый раз, как я смотрю на него, он становится все слабее.

– Гребаный Кронос проклял его. – «Я заслуживаю медленной и болезненной смерти за то, что допустила подобное. Я, а не Люсьен». Ей было ненавистно видеть его в таком состоянии.

– Почему?

– Кронос ублюдок. Вот почему.

Уильям переводил взгляд с Аньи на спящего Люсьена и обратно.

– Слушай, на твоем месте я бы отправился на поклон к Большому боссу. Иначе твой мужчина обречен вечно грызть грязь в аду.

– Я же просила не говорить такого! – рявкнула Анья. Она пристально всматривалась в Люсьена, вспоминая, как он бросился на ее защиту. Все из-за того, что ее обожгло. Ожог даже не достиг кожи. Сердце ее пропустило удар. Ради нее он выпустил из-под контроля демона, а она позволяет ему страдать.

Его дыхание было затрудненным, кожа обуглена. «Что я за женщина такая?» Презренная, вот какая. Недостойная этого мужчины и его бесценной любви. Но даже если так, она не сможет жить без него.

«Я люблю его».

Вот. Наконец-то она в этом призналась. Он был для нее всем, и она не может представить ни единого мига без него. Не желает представлять ни единого мига без него. Он ее радость и страсть. Непостижимый и благородный, милый и нежный, он является той ее частью, которой всегда недоставало.

Анья отдала бы Кроносу ключ, но знала, что, сделав это, навсегда утратит Люсьена. Она не будет помнить его, а ей надо его помнить. Он еще более неотъемлемая часть ее, чем ключ.

Она отдастся ему. Добровольно. Без колебаний. От осознания этого ее глаза широко распахнулись. Да. Именно это она сделает. Может быть, связав себя с ним, она передаст ему часть своей силы, сплавив воедино их тела и души. Даже малейшая надежда на успех затмила ее страх перед проклятием.