Темный поцелуй

Глаза Аньи распахнулись еще шире, а длинные черные ресницы оставили на щеках тени.

– Я думала, что мы больше не зайдем так далеко. Сказала же, что не хочу тебя. И решила, что и ты не захочешь меня, потому что я… потому что я… сам знаешь. – Она отвела от него взгляд и посмотрела куда-то поверх его плеча. – Просто пожалела тебя.

– Ты неправильно подумала. – Он не войдет в нее – не сможет отобрать ее свободу, как бы сильно ни злился, – но намерен насладиться ею всеми остальными способами. – Мы можем заняться этим здесь или в моей комнате в Будапеште. Выбор за тобой.

– Но… но… – Анья все еще сопротивлялась. – Какая муха тебя укусила? Это из-за Уильяма, да?

– Выбирай, – отрезал он. Припечатал ладони к стене возле ее висков с такой силой, что две картины над ее головой столкнулись рамами.

Она содрогнулась и облизала губы.

Он приблизился к ее лицу, нос к носу. Их дыхания смешались, и он втягивал ее выдохи в свои легкие. Она по-прежнему пахнет клубникой со сливками, хотя леденцов он у нее больше не видел. Ее искрящийся пламенем взгляд вперился в его.

– Люсьен.

Она не назвала его «Кексиком», или «ангелочком», или этим новопридуманным «Люси». Уже шаг в правильном направлении. Он подозревал, что дурацкие ласкательные прозвища она подбирает для тех, кого хочет держать на расстоянии.

Меж ними не будет расстояний. С него довольно.

– Выбирай, Анья.

Если бы она не хотела его, то телепортировалась бы прочь. Кроме того, на ее лице читались вожделение и возбуждение, разжигающие и в нем костер страсти.

– Мне плевать на причины твоей тяги ко мне. Плевать, что я не должен хотеть тебя.

Она сглотнула.

– Но… но… нам не следует этого делать.

– Почему?

– Потому.

– Недостаточно веская причина. Мы сделаем это. Выбирай где.

– Но я же не хочу?

Люсьен знал, что она намеревалась произнести эту фразу утвердительно, но утверждением она не прозвучала.

– Почему? – снова спросил он.

Покусывая губы, Анья скользнула взглядом к его рту. Его член запульсировал в ответ. Нетрудно догадаться, что ее воображение активно работает. Она представляет, как он ласкает языком ее клитор, нежно прикусывает зубами.

– Случится плохое, если мы это сделаем, – прошептала она.

– Что, например?

Единственная плохая вещь, что приходила сейчас на ум Люсьену, заключалась в еще одном дне без этой женщины – обнаженной и распластанной под ним.

Казалось, минула целая вечность, прежде чем Анья ответила:

– Не хочу об этом говорить.

– Ты права. Сейчас не время для болтовни. Здесь или в Буде?

Новое движение ее розового язычка. Люсьен решил, что в следующий раз ее язык покинет ее рот, чтобы оказаться во рту у него. И никаких исключений.

Сглотнув, она чуть слышно сказала: «Здесь» – и бросилась ему в объятия, прижалась губами к его губам.

Да! О, боги, да! Наконец-то. Их языки сплелись, и Люсьен ощутил вкус Аньи у себя во рту и воспарил в невесомости, но в следующее мгновение снова вернулся на бренную землю. Открыв глаза, он обнаружил, что они с Аньей оказались в роскошной спальне. Под потолком висит хрустальная люстра, льющая приглушенный свет, а стены украшены фресками с цветами и виноградными лозами, несказанно радующими взор.

Огромная кровать застелена черными шелковыми простынями, на которые ему не терпелось уложить Анью. В комнате стоят деревянные сундуки, а в дальнем углу нежно журчит каменный водопад. Красивое местечко, бесспорно, но Люсьену вдруг захотелось перенести Анью куда-нибудь еще. Туда, где никогда не ступала нога красавчика Уильяма.

Подхватив под ягодицы, Люсьен приподнял Анью, и она мгновенно обхватила ногами его за талию, прижав лоно – новый центр его вселенной – к его члену. Он задвигал бедрами, нуждаясь в этом как в кислороде.

Застонав, она куснула его за нижнюю губу. Он почувствовал охватившую ее дрожь.

– Еще, – выдохнула она.

Он снова качнул бедрами.

Она опять укусила его и вздрогнула.

Резким движением Люсьен через голову стянул с нее рубашку, и ее роскошные волосы заструились по голым плечам. На ней был бюстгальтер переливчатого льдисто-голубого оттенка, зачаровывающий его.

Слегка приподнятые груди манили. Прекрасные, такие прекрасные. Все же не они завладели его вниманием. Каждый дюйм кожи Аньи покрывали кинжалы: некоторые зацеплены за лямки бюстгальтера, другие приклеены. Чем, он понять не мог, но зрелище было ему по душе. Чрезвычайно.

Люсьену потребовалось некоторое время, чтобы разоружить Анью. Наконец последний клинок упал на пол.

Он заставил ее опустить ноги – она по-прежнему обнимала ими его за талию – и поставил на пол. Она протестующе вскрикнула, пошатнулась. Он поцеловал ее шею. Ее милое личико тут же осветилось удовольствием, и она приглашающим жестом обхватила ладонями свои груди. Люсьен упал на колени и взялся пальцами за пояс ее брюк.

Необходимо узнать, сочетаются ли ее трусики по цвету с бюстгальтером.

Секунду спустя ее обтягивающие брюки оказались спущенными к щиколоткам, и Люсьен увидел прицепленные к ногам кинжалы и метательные звездочки.

– Я знал, что ты вооружена, но не представлял, насколько.

Опершись о его плечо, Анья переступила через свои брюки, пока он разоружал ее.