Темный рыцарь: Возрождение легенды

Джен уже достаточно пострадала в своей молодой жизни. Она сбежала из дома и жила на улице, когда Селина впервые взяла ее под свое крыло. Они многое пережили вместе, делая то, что должны были, чтобы выжить. Селина просто хотела, чтобы Джен выказывала большее благоразумие.

– Не знаю, из-за чего он так расстроился. – Джен вытащила из бумажника горсть банкнот. – У него здесь только шестьдесят долларов.

– Может, из-за часов, – высказала догадку Селина.

– Часов?

Селина вытянула руку. Совершенно новый «Ролекс» блестел на ее запястье. Ухмыляясь, она сняла его и отдала Джен.

– Не жди меня, – сказала Селина.

Серебряная «Ламборджини» была припаркована в тени напротив переоборудованного таунхауса. Этот роскошный спортивный автомобиль, хоть и немного неуместный в этом районе с мизерной арендной платой, привлек лишь несколько любопытных взглядов. Представители высшего общества нередко посещали трущобы Старого города в поисках наркотиков и других незаконных развлечений. Как тот яппи, который только что последовал за молодой девушкой в жилой дом, но через несколько минут выскочил в ярости.

«Похоже, он не получил то, что хотел».

Брюс сидел внутри автомобиля. Устройство слежения сообщило ему, что жемчужины его матери были через дорогу. Он обдумывал свой следующий ход, когда Селина Кайл вышла из таунхауса и остановила такси. Она была одета словно для модного свидания или вечеринки. Жемчуг элегантно висел на ее шее.

Брюс должен был признать, что ей он очень шел.

Он немного посидел в машине, прежде чем отъехать от тротуара. Маячок подал звуковой сигнал на приборной панели.

«Посмотрим, куда она пойдет в этом жемчуге», – подумал Брюс.

Таксист высадил ее перед музеем искусств Готэма, где проводился какой-то роскошный праздник. Свет фар промелькнул по изящному неоклассическому фасаду музея, пока лимузины извергали элегантных мужчин и женщин в официальной одежде. Толпы папарацци выстроились вдоль красной ковровой дорожки, делая снимки светской хроники для колонок и сайтов завтрашнего дня. Вспышки не прекращались ни на минуту, практически ослепляя прибывающих гостей. Брюсу поневоле захотелось, чтобы Селина Кайл выбрала несколько менее публичное место для своей ночи в городе.

«Хорошо, что я сегодня надел приличный костюм», – размышлял он.

Он подъехал к тротуару и передал «Ламборджини» парковщику, который был приятно впечатлен плавным ходом. Сжав зубы в ожидании внимания, которое он вот-вот получит, Брюс взял трость с заднего сиденья.

– Посмотрите на это, – прокричал поблизости папарацци. – Еще один богатый человек, неспособный вылезти из своей спортивной машины.

– Нет, это Брюс Уэйн! – взволнованно сказал другой фотограф. Он рванул вперед, чтобы сделать снимок знаменитого отшельника. – Привет, мистер Уэйн! Где вы прятались?

Десятки камер повернулись к Брюсу, который тихо нажал кнопку на своем брелоке. Вдруг все ближайшие камеры перестали работать. Разочарованные папарацци бесполезно щелкали и проклинали свое снаряжение. Брюс подавил улыбку.

Поднявшись по ступенькам, он подошел к главному входу.

– Я не уверен, что мой помощник внес меня в список гостей, – сказал он человеку, стоявшему в дверях.

– Не проблема, – заверил его удивленный встречающий. – Проходите, мистер Уэйн.

Брюс вошел и обнаружил со вкусом проходящий благотворительный маскарад. Мерцающие белые огни вечеринки растекались по стенам и потолкам. Лепестки роз падали, как конфетти. «Сливки» Готэма, в разноцветных масках и нарядах, смешались и столпились на галерее. Главный выставочный зал, расположенный ниже мезонина, был превращен в танцпол. Группа с живой музыкой выступала на сцене перед выставкой голландских полотен шестнадцатого века.

Жаждущие пьяницы собрались в открытом баре. Шипучее шампанское в хрустальных бокалах. Мраморные скульптуры на пьедесталах. Как ни странно, Брюс был единственным человеком без маски.

«Жаль, что я оставил свою маску дома», – подумал он.

Но где же Селина Кайл?

Вежливо кивая любому, кто пытался вовлечь его в разговор, Брюс с легкостью пробирался сквозь толпу в поисках неуловимой воровки. Он посмотрел на бесценные шедевры, висящие на стенах. «Кошка» планировала еще один изощренный грабеж?

«Конечно, – подумал он. – Это ее почерк».

Поднявшись по лестнице в мезонин, он оперся на перила и осмотрел главный зал. Море гостей в масках, по крайней мере четверть из них в маленьких черных платьях, затрудняло поиск одной женщины. Всего на мгновение, но вскоре он заметил Селину на площадке, где она танцевала медленный танец с сытым пожилым джентльменом в простой белой маске домино. На ней же была кружевная черная маска в комплекте с бархатными кошачьими ушами. Украденный жемчуг все еще блестел на ее шее.

Он отошел от перил, пытаясь перехватить ее. Но прежде чем он успел добраться до лестницы, прозвучал голос:

– Брюс Уэйн? На благотворительном балу?