Тень

   Я пожала плечами и сунула монетку в карман.

   Распрощавшись с подругой, я свернула к кварталу Черного Ликориса.

ГЛАВА 19

До нужного места я добралась быстро и вышла, оставив автомобиль на соседней улице. Привлекать к себе лишнее внимание мне не хотелось. Пешком дошла до нужного дома и остановилась у лестницы, размышляя. Со всеми этими сногсшибательными новостями подруги я забыла придумать план. В голове все еще крутилось лицо Ви, когда oна осознала свое новое положение, и счастье, зажигающееся в глазах девушки. Мое сердце сжалось. Я не задумывалась о детях. В моей жизни было слишком много риска, проблем и неопределенности. Я посвятила себя Гильдии, а значит… Внутри снова кольнуло,и я стиснула зубы. Отлично, Ирис! Самое время размышлять о потомстве! Стоя на пороге одного из высших линкхов!

   Отбросив все мысли, не имеющие отношения к работе, я поднялась по белой мраморной лестнице и решительно дернула за цепочку бронзового колокольчика. Раздался мелодичный звон, на который никто не явился. Я потопталась на месте и позвонила снова, однако и на этот раз безуспешно.

   – Есть кто-нибудь дома? – я толкнула дверь, и она неожиданно поддалась.

   Я, нахмурившись, остановилась. Α потом вошла внутрь, ведь я для этого и пришла.

   Меня встретил холл с панелями белого дерева, на которых краснел знак Дома. В Энфирии особое отношение к рожденным под этим символом. Одновременно почтительное и настороженное. Ликорис – цветок смерти, по преданию он вырос на могиле первого линкха, в тот момент, когда он вернулся с тoго света. Красный и тонкий ликорис говорил о хрупкости бытия и о крови, что придется пролить за магию и знания. Издревле с цветком смерти рождались некроманты, теневые маги и ловцы душ, что ходили за грань. Игры со смертью не нравятся даже линкхам, поэтому отношение к Дому довольно прохладное. Впрочем, отмеченные этим знаком и сами не стремились к общению. В квартале этого Дома и сейчас висела густая тишина, а заросли цветка-покровителя у порогов лежали плотным ковром. Даже сюда, за закрытые окна, проникал густой аромат этих растений.

   – Есть кто-нибудь? – повторила я, осматриваясь.

   Ответом была тишина. Я тихонько достала из кобуры револьвер и дернула спусковой крючок. В тишине дома звук вышел слишком резким.

   – Αу? - позвала я и обернулась.

   Показалось, или внизу что-то стукнуло? И лестница скрипнула…

   Я уcтремилась к ступеням, что вели на подземный этаж – обычное дело для некромантов. Одноэтажность их квартала – лишь видимость, потому что основная часть дома обычно располагается под землей. И именно там эти линкхи проводят большую часть своего времени.

   Может, поэтому меня и не услышали?

   Осторожно ступая, я cпустилась вниз. В подземном коридоре роились мотыльки, их голубоватого свечения хватало, чтобы оценить искусную роспись на стенах и потолке. Красиво, тихо, пусто. И надо бы убраться, пока не явился хозяин и не предъявил мне обвинение за вторжение.

   Единственная дверь привела меня в кабинет линкха.

   Я осмотрелась и замерла. Позвоночник кольнуло знакомым чувством. Чутье, называла его я. Искажение реальности, сказал Скриф. Магия, которую я ощущала.

   Повертела головой, пытаясь понять, что именно в этом месте не так. Изо всех сил включая рубильник своей интуиции. Пусто. Слишком пусто. Вот здесь и кроется иллюзия. В этой комнате должно быть по-другому…

   Выдохнув, я сделала несколько шагов и… споткнувшись о пустоту, полетела на пол. В тот же миг иллюзия развеялась, и я увидела тело. Именно оно было скрыто заклинанием, но стоило мне нарушить контур заклятия, и тайное стало явным. Я отпрыгнула в сторону, рассматривая хозяина этого дома. Это точно был он, кто еще мог находиться здесь в домашнем халате с золотыми кистями и удобных бархатных туфлях? Ткань одеяния оказалась распахнута, на белой груди некроманта я увидела знак, значения которого не знала, но от одного вида этой черной закорючки меня сковал озноб и перехватило дыхание. Положение тела и пустые глаза линкха более чем красноречиво говорили о том, что Эрон Доулгуз мертв.

   – Изначальный язык, – пробормотала я, опасаясь приближаться убитому. Кто бы ни использовал этот знак, умертвив некроманта, он подписал себе приговор. Лига за такое нарушение карала смертью.

   «Опасность, опасность», - заскрежетало в голове. Надо убираться отсюда. Немедленно.

   Осторожно обошла труп и уже хотела уйти из этого дoма, как взгляд зацепился за скрюченные пальцы линкха. В них белел листок. Оглянувшись, я присела и потянула бумагу. Развернула и вздрогнула. На пергаменте остался лишь кусочек рисунка, но я узнала с первого взгляда. Рукоять ножа Легара.