Тэн

И все же подходить к медленно распахивающимся воротам было, мягко говоря, некомфортно. Я с трудом подавил соблазн спрятаться за широкие спины Хроки и Рерика. Одно радовало — они хотя бы больше не смотрели друг на друга волками. Появление общего врага заставило забыть все разногласия. И пусть им не за что было любить друг друга, Орма Ульфриксона они оба любили еще меньше.

— С дороги, — скомандовал я. — Пусть проедут.

Я сам едва успел отскочить — сидевший на козлах воин в кольчуге щелкнул вожжами, и телега рванула вперед. А за ней еще одна, и еще… всего десять. И на каждой по одному, а то и по двое вооруженных людей. Еще несколько всадников охраняли обоз по бокам. Среди них я без труда узнал Орма Ульфриксона — тэна Эльгода отличала богатая одежда.

И выражение лица. Ненависти и презрения в его взгляде было примерно поровну. И все же его меч пока еще покоился на поясе в ножнах — а значит, Орм был моим гостем.

— Приветствую тебя, сын Ульфрика. — Я чуть склонил голову. — Что привело тебя сюда?

— Долги. — Орм тронул поводья, и его здоровенный лохматый скакун двинулся в мою сторону. — Я обещал заплатить золотом и лесом за тело бесчестно убитого тобой брата, и никто не посмеет сказать, что сын славного Ульфрика Гудмундсона не держит слова.

Точно! После хольмганга Орм задолжал мне… хотя что-то подсказывало, что если бы драккары ярла Рагнара не отдыхали на берегу у Барекстада, братья убитого Болли предпочли бы расплатиться со мной не возами с лесом и золотыми монетами, а остро отточенной сталью. Выходит — повезло…

— Зови своих трэллов… тэн. — Орм подъехал почти вплотную, и мне пришлось задрать голову, чтобы видеть его лицо. — Если хоть кто-то из них станет служить безродному чужаку.

— Ты слишком высоко сидишь, сын Ульфрика. — Я подставил к уху ладонь. — Окажи мне любезность, спустись с лошади, чтобы я мог лучше тебя слышать.

За спиной раздались негромкие смешки — похоже, мои спутники оценили шутку. Орм сдвинул медно-рыжие брови, но все же бросил поводья и спрыгнул с коня, грузно ударившись о землю пятками сапог. Теперь наши глаза были вровень — великанского роста Болли старшему сыну Ульфрика не досталось.

— Забирай свое, склаф. — Орм махнул рукой, и двое один из его воинов поставил на землю небольшой сундучок. — Пять тысяч монет. И лес.

Фолькьерк получает ресурсы!

Золото: 5000 единиц

Дерево: 500 единиц

Пять сотен дерева! Это десяток дозорных башен — и до чего же вовремя! Если постараться, можно успеть отстроить их до того, как Рагнар уплывет к себе домой, и тогда…

— Складывайте на землю у Длинного дома. — Я указал столпившимся чуть в стороне трэллам на телеги. — И поспешите. Вряд ли наши гости захотят остаться здесь до темноты. На мое счастье, никто не ослушался. Даже Хакон Поросенок, до сих пор щеголявший расквашенным и посиневшим носом, ограничился лишь парой недобрых взглядов, но первым подошел к телеге и в одиночку взвалил на плечо здоровенное бревно.

— Я смотрю, ты неплохо поладил с трэллами, — усмехнулся Орм. — Пожалуй, тебе стоит и есть с ними за одним столом. Там склафу самое место.

— Ах, ты… — зарычал Хроки.

— Стой. — Я едва успел схватить за плечо уже рвущегося в бой товарища. — Боги строго покарают того, кто прольет кровь гостя, пусть и незваного. Да и разве он обидел меня? Много ли позора разделить пищу с трэллом, если тот смелее, чем Болли Ульфриксон?

На этот раз нервы едва не сдали у Орма. Он шагнул вперед, сжимая кулаки, а его люди, как по команде, рванули из ножен мечи… но так и застыли, вытянув клинки едва ли наполовину. Орм скрипнул зубами, но все же вскинул вверх раскрытые ладони, останавливая хирдманнов. Он взял с собой достаточно воинов. Значит, готовился и к драке… Но нападать не собирался. Хозяин Эльгода не хуже меня понимал, что даже истреби он весь Фолькьерк, непременно отыщется тот, кто расскажет Рагнару о том, кто первый взялся за меч — и тому придется отвечать перед самим конунгом.

Нет, такой глупости Орм не допустит. Но если я сам, или кто-нибудь из моих хускарлов не выдержит оскорбления и нападет, его люди перебьют нас, и правда будет на их стороне… Этот маленький бой должен выиграть острый язык, а не сталь — и мое оружие ничуть не уступало его.

— Ты ответишь за свои слова, склаф, — процедил Орм. — Воля ярла не сможет хранить тебя вечно. Лучше беги, и оставь дом славного Олафа Кольбьернсена достойному. Если успеешь убраться до того, как ляжет снег — я сохраню жизнь остальным, и назову своими людьми.

Умный, зараза. Умеет бить ниже пояса. Хроки достаточно принести в Эльгод мою голову или просто прогнать меня, и тогда уцелеет и он сам, и родной Фолькьерк. А что до чести и клятв… Зима будет долгой, и к весне немногие вспомнят безродного склафа, который правил какие-то жалкие пару дней…

— Лучше уж умереть, закрывая щитом чужеземца, — Айна встала со мной рядом и плюнула Орму под ноги, — чем назваться твоим человеком, Орм-змея.