Тень

– Ваше превосходительство? – с беспокойством отозвался капитан. – Я могу вам чем-то помочь…

– Вы должны держать посетителей на расстоянии, – сказал алхимик. – Свечи не реагируют сразу, картинка появится лишь через минуту. Любой адепт убил бы вас через две, ну, может, три секунды.

– Мне сказали, что использование именно этого слова силы связано со многими ограничениями, – ответил офицер. – Адепт может убить только тех, кто будет в пределах его видимости, к тому же он будет сильно измотанным после этого, если только поблизости не будет…

– Существует много символов, – прервал его алхимик. – Вы должны защищать ото всех, а не от самых очевидных, капитан…

– Журавский, – быстро ответил офицер. – Демьян Журавский, к вашим услугам, ваше превосходительство.

– Ладно, – сказал Рудницкий. – Возьмите, пожалуйста, винтовку у кого-то из солдат и нацельте на меня.

– Что вы, я никогда бы не осмелился! Кроме того, вы гражданский, ваше превосходительство.

– Как и большинство адептов. Ну, давайте! Возможно, эти знания когда-нибудь спасут вам жизнь!

Растерянный офицер взял из рук солдата винтовку и повернул ее в сторону Рудницкого. Черное лезвие появилось из ниоткуда, разрезало дуло, словно оно было из бумаги, и снова исчезло. Журавский с открытым ртом смотрел на то, что стало с оружием.

– Прекрасная демонстрация! – прокомментировал Томала, подходя к алхимику. – Примем к сведению. А сейчас прошу следовать за мной. Поскольку это не дружеский визит, как я понимаю?

Рудницкий устало кивнул.

– Как всегда, – вздохнул он.

Станкевич встретил его тепло, хотя и с явно заметной тревогой.

– Что вас к нам привело, барон? – спросил он.

– Нам не грозит никакая катастрофа, – успокоил его алхимик. – По крайней мере, пока, – добавил он тише. – У меня к вам два дела, первое из них касается кинжальщиков.

– Слушаю.

Рудницкий коротко изложил детали конфликта с начальником полиции и принятые им меры. Вопреки его опасениям офицеры не только не выразили неодобрения, но и отнеслись к его рассказу с явным удовлетворением.

– Прекрасная работа! – поздравил его Станкевич. – Бунде ужасно некомпетентен, к тому же ленив и продажен. Так или иначе с этим что-то надо было делать, поскольку нельзя бесконечно терпеть такое положение дел. Кинжальщики – это лучшее решение, все знают, что они аполитичны, а о вашем нейтралитете давно ходят легенды. Так что это прекрасная новость!

– Боюсь, что мое решение может быть признано… односторонним.

– Ни в коем случае! Наконец хоть что-то сдвинулось.

– То есть?

– Все, кого назначили для управления организацией кинжальщиков, – это люди, принимавшие участие в борьбе за независимость, – пояснил Томала. – Однако и тут есть разные фракции. Одна из наисильнейших связана с военным министерством и армией, поэтому мы не могли открыто вмешиваться, это бы сразу же вызвало возмущение у остальных. А они сами не спешат действовать.

– Почему?

– В таких делах никто не хочет быть первым, – пожал плечами Станкевич. – Кроме того, ходят слухи, что Тень создал специальное подразделение, уполномоченное оценивать наши действия, и подчиняющуюся ему группу ликвидации.

Рудницкий ощутил, как капли пота стекают по его вискам.

– Ликвидации?!

– Это только сплетня, – заметил генерал. – Однако наши коллеги предпочитают не пересекать черту.

– Я понимаю…

– Не волнуйтесь, я не думаю, что кто-то подвергнет сомнениям вашу оценку начальника полиции Бунде.

– Надеюсь, – буркнул алхимик.

– Вы говорили о двух делах?

– Да, второе не так важно, хотя черт его знает… Подопечные мадам Росси, которые недавно нашлись…

– Ну? – подбадривал его Станкевич, взволнованный тоном алхимика.

– Их изнасиловали, и это был не человек. Одна из них, Водзинская, беременна. Результатом такой связи станет существо необыкновенной силы.

– Тогда почему этот Проклятый отдал ее вам до родов? – с сомнением отозвался Томала.

– В таких случаях отец пытается превратить ребенка в раба, если это не удается, он убивает мать, отсюда и смерти тех молодых девушек. Тут тоже что-то пошло не так. В целом, чтобы избавиться от матери и плода, требуется сложный ритуал, поскольку ребенок чрезвычайно живуч, но можно это решить и другим способом. Плод должен быть вскормлен кровью отца. Если ее не хватит, мать умирает, а ребенок или погибает вместе с ней, или рождается преждевременно. Theokataratos отдали ее, зная, что она умрет, однако мне удалось это предотвратить.

– Мы говорим про барышню Водзинскую? – спросил Томала.

– Да.

– И что теперь? Она родит чудовище?

– Это не чудовище! – возразил алхимик. – Это обычный ребенок, только с большой силой. Очень большой. И специфическим разумом.

– Почему Проклятые так стремятся убивать этих существ? – спросил генерал.

– Они их боятся. Поскольку дети помнят, кто пытался их поработить, и соответственным образом реагируют.

– Я так понимаю, вы уже приняли решение?

– Да.

– Слушаю вас.