Тень

Они спустились вниз, в довольно просторный зал с плюшевыми диванами и как бы коренастым столом, льнущим деревянным брюхом к полу. Початая бутылка вина в хороводе щедрых закусок поджидала пришедших.

Лодка вздрогнула и приятно заурчала мотором. Девушка робко присела на край дивана, совершенно не зная, как вести себя.

– Смелее! – усмехнулся Карлай, наливая ей вина. – Теперь это вторая твоя гостиная. Я довольно много времени провожу здесь, а стало быть, это продолжение твоего нового дома.

За спиной раздался резкий звук, и Уна подпрыгнула на месте. В каюту ворвались ворчание мотора, плеск воды и грохот дождя о дерево палубы. Через широкое раздвижное окно в каюту забрался Лесэн. Вновь почти обнаженный. И абсолютно мокрый. Оставляя темные следы на обивке мебели и мягком ковре, он подошел ближе и поклонился. Черные мокрые пряди почти закрыли лицо, спрятав от Уны его выражение. Но почему-то девушке казалось, что ничего хорошего на нем она все равно бы не увидела.

– Не любите зонты? – поинтересовалась Уна, принимая бокал из рук своего новоиспеченного супруга.

– А вы даже купаетесь под зонтом? – усмехнулся юноша, открыл деревянную панель в стене и извлек оттуда пышное полотенце. Вытирался он с задором и удовольствием домашнего пса, которого наконец-то выпустили поваляться на зеленой лужайке.

– Вы купались?! – не веря своим ушам, переспросила девушка.

– В ближайших районах нет производств. Эти каналы самые чистые в городе… – Лесэн вытирал лицо и волосы, отчего его голос сквозь полотенце звучал глухо, но девушка готова была поспорить: ее собеседник улыбался. – Сейчас пора цветения белого вьюна. Может быть, вы не обращали внимания, но на пару метров от воды здесь все заросло им. Невзрачные звездочки цветков не больше горошины, но их аромат прекраснее любых благородных цветов.

Он небрежно бросил полотенце на диван и выглянул во все еще открытое окно. Пошарил за краем – и повернулся к собеседнице с крошечным букетиком в пальцах. Действительно, удивительный сладковато-терпкий аромат улавливался на расстоянии. С хлопком задвинув раму, риса подошел к Уне и вручил ей мокрый шарик соцветий. Девушка залилась краской.

Они немного посидели за столом, закусывая легким ужином повисшую неловкость.

– Нет смысла делать вид, что у нас праздник, – наконец со вздохом произнес Карлай. Игла боли и стыда мгновенно прошила сердце Уны. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, рассыпаться в извинениях, но теплая рука тахиса накрыла ее вмиг похолодевшие пальцы, останавливая. – Семья – это о другом… – серьезно сказал он. – Это о реальной жизни, о помощи и поддержке, о том, чтобы разделить между собой все таким, какое оно есть. Что бы ни происходило: сладкое и горькое, доброе и злое. Оставаясь с семьей, каждый должен чувствовать себя так, словно остался сам с собой.

– Конечно! – выдохнула девушка, сжимая его сильную руку в ответ. – Я согласна с каждым словом и благодарна всем сердцем, что не нужно натягивать маску…

– Вот и замечательно! – прервал ее супруг. Тепло улыбнулся и освободил руку. – Этот вечер требует от меня закончить еще пару дел, а вам с Лесэном как раз не помешает узнать друг друга получше.

Сквозь неустанно сбегающие по стеклу гибкие струи можно было различить причал старого городского госпиталя. Мужчина с фонарем, закутанный в плащ так, что был виден только его подбородок, снова и снова показывал на боковой док, остальные были заняты. С легкой и быстрой патрульной лодки, подпрыгнувшей на пригнанной «Легато» волне, сняли кого-то на носилках, но даже не внесли внутрь здания. Некто в белом склонился над своим пациентом, не обращая внимания на сильнейший дождь.

– Это совсем короткая встреча. Я скоро буду, – пообещал Карлай и, на ходу накидывая пиджак, исчез за дверью.

Скоро в окне его темный силуэт скользнул по скрипучему помосту, задержался на секунду, будто оценивая, не нужна ли помощь, но кто-то подхватил его под локоть и потянул в госпиталь.

Формы и цвета разбивались и преломлялись вьющимися по стеклу тропинками воды, делая суету по другую его сторону как будто немного ненастоящей.

– Не хочешь носить масок – так снимай! – раздался колючий голос за спиной.

Девушка резко обернулась. Риса полулежал на диване, одной рукой подпирая голову, а другой вращая в пальцах хрупкую ножку винного бокала. Желтые глаза смотрели так, будто заметили грязное пятно на безукоризненно белой стене.

– Что вы имеете в виду?! – выдавила Уна-Жанел, стараясь заставить голос звучать как можно спокойнее.

– Для вас это неприятно, потому что ненормально…

– Что? – на этот раз искренне хлопнула ресницами девушка.

– Я. Но вы силитесь делать вежливый вид, будто ждете, когда неприятный гость выйдет из комнаты и можно будет наконец расслабиться. Но он не выйдет.

Девушка шумно выдохнула, глядя на носки своих сапожек, и решительно начала вскрывать карты:

– Да, мне действительно многое кажется странным. Например, купание в городских каналах, когда в вашем доме наверняка даже не одна ванна. Или эта постоянная нагота…

– И почему вам кажется это странным? – Лесэн чуть наклонил голову набок.