Тень

— Фашисты его, конечно, полностью развалили, но сейчас вроде завод восстанавливают. И если вы сможете Дмитрию Федоровичу внушить идею этот завод восстановить так, чтобы он начал выпуск остро стране необходимого гидропрессового оборудования…

— Забавно ты мыслишь, Татьяна Васильевна. Однако остается вопрос: сколько времени там понадобится чтобы наладить выпуск нужных нам машин?

— Думаю, что в любом случае гораздо меньше, чем нам самим такое производство налаживать. Опять же, на восстановление того завода какие-то фонды уже выделены, а нам на какие шиши его создавать? А чтобы они там особо дурака не валяли, я лично поеду в этот Сальск и всем там пинков надаю чтобы побыстрее шевелились.

— Вот если на тебя, Татьяна Васильевна, не смотреть, когда ты говоришь… И почему ты в доктора пошла, а не в главные технологи к нам?

— Потому что в войну хороший хирург нужнее хорошего технолога: если хирург напортачит, то человек умрет, а если технолог, то какая-то железяка просто окажется немного подороже. Но сейчас острая нужда в хирургах уже вроде прошла… нет, и об этом даже не заикайтесь: мне сначала нужно хотя бы школу закончить и в институт пойти учиться.

— Ну и зараза же ты, дорогая Татьяна Васильевна… ладно, я завтра же к Устинову лично поеду. Но если ты потом в Сальске налаживать производство откажешься… нет, на тебя даже обидеться — и то невозможно. В любом случае ты совершенно права: тебе и школу закончить надо, а через год и в институт поступить. Я считаю, что за учебу тебе наш завод заплатит, ты уже столько сделала, что с нашей стороны не заплатить было бы свинством. И, кстати, сколько ты своих денег в лабораторию вложила?

Из Москвы Берцев вернулся в субботу девятнадцатого — и поспешил Таню «порадовать»:

— Татьяна Васильевна, Дмитрий Федорович твои аргументы принял и Сальский завод пообещал в наркомат вооружений перевести уже к следующей неделе. Но под обещание, что мы — именно мы — наладим там выпуск нужных нам станков. А для начала требуется определить, какие станки потребуются самому заводу чтобы делать то, что ты придумала. Когда сможешь туда в командировку съездить? Устинов ее уже подписал, только дату не проставил.

— Зачем долго ездить если можно быстро слетать? Там рядом вроде аэродром шикарный фашисты построили. Только вот…

— Что?

— Знаю я, как там… то есть на освобожденных территориях, с транспортом. Небось на город полторы машины, одна в райкоме, другая в ремонте. А ножками бегать — подметки сотрутся, да и сами ножки быстро устанут.

— А ты… ты машину ведь водишь, а с мотоциклом как?

— Справлюсь.

— Тогда я тебе дам мотоцикл, чешский. Он в твой самолет должен поместиться, да и весит меньше центнера.

— А он точно в самолет войдет?

— В твой — войдет, нам его как раз на СБ притащили. По личному указанию товарища Устинова… кстати, чуть не забыл. Приказом наркома вооружений товарища Устинова Дмитрия Федоровича товарищ Серова Татьяна Васильевна награждается орденом Трудового Красного знамени. Поздравляю, держи заслуженную награду и носи на здоровье. Только учти: товарищ Устинов очень трепетно относится к своим кадрам и требует — особо подчеркну — требует, чтобы все работники, награжденные в нашем наркомате орденами, их носили.

— Пусть дальше требует: я из наркомздрава.

— Я тебе говорил, что ты зараза? Ладно, я слова его передал, а ты уж сама решай. Ведь строго формально ты не работница нашего завода, а прикрепленная на практику школьница. Но если тебе интересно лично мое мнение…

— Интересно, но я его в следующий раз выслушаю, хорошо? А пока пойду думать, как мотоцикл в самолет погрузить. Ладно здесь, мне его парни погрузят. А в Сальске как его выгружать?

— Лебедкой бомбовой цепляешь — и поднимаешь. А там так же вниз опускаешь. Ты и одна справишься, а у тебя две крепких летчицы, помогут в случае чего.

— Ясно. А зачем вам Устинов мотоцикл прислал?

— На предмет подумать, можем ли мы производство таких у себя наладить. Но парни уже его посмотрели, сказали, что лучше уж германский повторят, по крайней мере у нас для немцев производство моторов налажено.

— Тоже верно. Ну ладно, за орден спасибо, а я пошла. Надеюсь к концу следующей недели вернусь со списком необходимых станков…

— Успеха!

Двадцать первого рано утром Таня запихивала мотоцикл в самолет, яростно молча в сторону собравшихся вокруг техников и пилотов, выразивших желание ей помочь. Поэтому когда эту звенящую тишину разорвал рев моторов садящегося самолета, никто в его сторону и не повернулся: все выбирали момент, когда можно будет в относительной безопасности все же дать Тане полезный совет. Однако когда подошедший к ним Голованов обрадовано произнес «как хорошо, что я тебя застал», все к маршалу повернулись — и встали по стойке «смирно»: Александр Евгеньевич был в парадном мундире с полным комплектом орденов.

— А что это ты тут делаешь? — поинтересовался он, глядя на Танины упражнения. — А, понятно. А руль повернуть тебе кто запретил? Без этого он точно в бомболюк не влезет. Вот, смотри…