Тень

Он пялился на её ноги, не в состоянии отвести глаз, затем почувствовал на себе её взгляд и посмотрел на неё. Он знал, что реагирует, ещё до того как боль заструилась по его свету, отчего стало сложно смотреть ей в глаза.

— Лучше? — спросил он немного неловко.

Она кивнула, перехватив ком одежды, который прижимала к груди.

Затем он заметил, что цепочка с его кольцом опять висит у неё на шее. Его боль усилилась, едва не ослепив его, когда он ощутил реакцию своего тела.

Он заставил себя отвести взгляд от места, где кольцо лежало почти на её грудях. Он ненавидел себя за то, что пялится, особенно видя, что она чувствовала, куда он смотрит.

Когда она ничего не сказала, он попытался ещё раз, прочистив горло.

— Хочешь, чтобы я забрал это? — спросил он, протянув руку за одеждой.

Она посмотрела на него, и он уставился в её светло-зелёные глаза, вновь вытесняя реакцию из своего света.

— Куда их деть? — спросила она.

Уязвимость выплеснулась из её света, отчего его язык буквально разбух во рту.

Боги. Он едва мог контролировать свой свет, а ведь он даже не стоял рядом с ней.

Он неопределённо показал на багажный отсек в стене и приоткрытую дверцу возле перегородки. Почувствовав, как к лицу приливает тепло, он показал туда кивком головы и подбородком.

— Можешь положить туда, — сказал он.

Последовав за лёгким тычком его света, она отодвинула дверцу и запихала в круглое отверстие одежду, которую носила раньше. Он наблюдал за ней, затем опять ощутил на себе её взгляд, но не сумел заставить себя отвернуться. Повернувшись, она обхватила себя руками — не совсем скрестила их на груди, но почти.

— Ты сказал, что есть место, где я могу прилечь? — спросила она.

Он кивнул, всё ещё подавляя реакции в своём свете, и показал на одну из коек слева от рядов сидений. Она проследила взглядом за его пальцами.

— Нижняя? — спросила она.

Он кашлянул.

— Любая, Элли. Какую захочешь.

Затем она повернулась, взглянув на него.

Когда её глаза серьёзно посмотрели на него, он опять порадовался, что их разделяет сиденье. Та уязвимость сильнее проступила в её свете, настолько сильно, что он невольно отвёл взгляд.

— Ты устал, Ревик? — спросила она.

Осознав, о чём она его просит, он почувствовал, как к его коже прилил жар. Боль рябью пронеслась по нему с такой силой, что поначалу он не мог ответить или посмотреть на неё.

Когда он наконец заговорил, его голос прозвучал так мягко и тихо, что ему пришлось приложить усилия, чтобы она его услышала.

— Элли, — выдавил он. — Элли, самолёт… весь самолёт… это конструкция, — он заставил себя посмотреть на неё. — Мы не можем. Я хочу… боги. Я хочу, Элли… так сильно. Я даже не могу… — он покачал головой. — Но мы не можем… не здесь…

Воцарилось молчание.

Она не пошевелилась, не изменила выражение лица, но он осознал свою ошибку в ту же секунду, когда она отвернулась, стиснув зубы. Он поднял ладонь в знак извинения, быстро заговорил, чувствуя, как напряглись его плечи, когда он шагнул в её сторону.

— Элли, — сказал он. — Элли, прости. Я не имел в виду тебя, Элли. Я не обвинял тебя…

— Я не предлагала тебе секс, — сказала она.

Теперь её голос звучал бесцветно, почти устало.

— Я знаю. Прости…

— Я не предлагала этого, — повторила она. — Не предлагала, Ревик.

Она посмотрела ему в глаза, и его сердце пронзило болью, отчего он вынужден был замолчать на мгновение.

— Я и не подразумевал, что ты предлагаешь это, Элли, — сказал он наконец. — Клянусь богами, не подразумевал.

Он шагнул к ней, и она попятилась назад, к койке, на которую он показал ранее. Теперь на её лице виднелась насторожённость.

— Элли, — повторил он. — Прости. Боги, мне так жаль. Пожалуйста… пожалуйста, извини меня.

Она уставилась на него, и её зелёные глаза слегка светились.

Он знал, что она ему не поверила — ещё до того, как её взгляд слегка сощурился. Она отвернулась, уставившись невидящим взглядом куда-то в сторону, как будто собирая свой свет. Он наблюдал, как она крепче скрещивает руки на груди.

Теперь он едва мог её чувствовать.

— Чёрт подери, Элли, — хрипло выдавил он. — Дело не в тебе! Дело во мне.

Она покачала головой и ненадолго прикрыла глаза.

— Забудь, — сказала она. — Всё хорошо. Я просто устала.

Затем она посмотрела на него, и он вновь ощутил в ней ту уязвимость. Он заставил себя выдержать её взгляд и не отворачиваться.

— Я хотела, чтобы ты остался, — медленно произнесла она. — Я просила тебя остаться. Я не собиралась ничего делать. Я даже не прикоснусь к тебе, если ты не хочешь, — видя, как он вздрогнул, она опять покраснела. — Ревик. Я имела в виду, не прикоснусь к твоей руке или ещё к чему. Я не имела в виду…

— Я знаю, — перебил он. — Я знаю, что ты имела в виду, Элли.

Несколько секунд они лишь смотрели друг на друга.

Затем он осознал, что она заставила себя сказать это, признаться, что она хотела его присутствия.

Его боль усилилась до такой степени, что он не мог ничего сказать.