Тень Аламута

Запустение дома Мелисанда воспринимала как личный вызов. Даже когда окончательно стало ясно, что храмовники попали в ловушку и сидят в тюрьме, она продолжала надеяться. Ей казалось, что вот-вот из дверей выйдет магистр, кивнет ласково, скажет что-нибудь ободряющее. Как ей не хватало в этот миг его поддержки! Рыжий Гуго был не способен на это, его самого следовало ободрять и подталкивать, а Рошана девушка побаивалась. Так боятся чужого, хоть и симпатичного пса. Кто знает, что у того на уме? Возьмет и полруки отхватит.

— Прислуга разбежалась, — растерянно заметила принцесса. — Вот негодяи.

— Почему негодяи? — удивился Фаррох. — Зачем обида такая? Ваших друзей забрала стража. И это больших людей, рыцарей-храмовников. А маленькому человеку куда податься? Плохо, страшно — бежать надо.

Говоря это, он рыскал в большой комнате, служившей храмовникам трапезной. Что он там искал, сказать сложно. Сплетения аши и друджа, пронизывали мир. Гебр пытался понять, что к чему.

— Интересно. Разбежались, а поесть приготовили, — стянул он полотенце с горшка. Принюхался: — Хорошо пахнет.

— Тогда это не наш повар, — заметила Мелисанда. — Тот такую дрянь варит — только свиней и сарацин кормить.

— Ну, значит, он исправился, сударыня, — заглянул через ее плечо Гуго. — И, клянусь знаменем святого Ансана, мы разминулись с ним не намного. Вон как пар валит!

Он подцепил пальцами кусочек мяса. Ойкнул, выронил его и схватился обожженными пальцами за свое ухо:

— Горячо!

— А не суйся, куда не следует. Что ж… Будем ужинать. Рошан, пожалуйте к столу.

Чистых посудин нашлось всего две, из остальных побрезговали бы есть даже тараканы. Мелисанда разлила похлебку по мискам. Ей и Гуго выпало есть из одной тарелки. Принцесса тут же об этом пожалела: по правилам полагалось отдавать лучшие куски спутнику. А Гуго худшие умудрялся выхватывать прямо из-под руки! Это-то и понятно: парень растет, набирает силу и вес. Но свинствовать же зачем?

Рошана никто под локоть не толкал, и его миска опустела первой. Гебр оглядел стол в артистичной задумчивости — что бы еще съесть? Но больше ничего достойного внимания не оставалось, пора было переходить к делам.

— Итак, Ваше Высочество, — франкское обращение давалось ему с трудом, — что мы станем делать завтра? Я хорошо знаю исмаилитов, которых вы называете ассасинами. Добра от них не ждите.

— Может, нападем ночью и всех перережем? — предложил Гуго, облизывая пальцы. Манеры у мальчишки были как у заправского барона… да он и стал бы бароном, повернись дело иначе.

— Перережем… — усмехнулся Рошан. — Ассасин во сне слышит, как у мышей шерсть растет. Думай еще, уважаемый.

Слово «уважаемый» применительно к Гуго звучало насмешкой. Мелисанда наморщила лоб. То, что она собиралась предложить, было опасно. Очень опасно. Но другие планы ей нравились еще меньше.

— Рошан, — медленно начала она, — и ты, Гуго… Обещайте, что никому не скажете.

— Клянусь зубами святой Варвары…

— Клясться не надо. Просто обещайте.

— Хорошо, обещаю.

— Обещаю, — поддержал гебр.

— Дело в том, что я знаю этот дом… ну ассасинский, очень хорошо. Когда мы ехали из Эдессы в Иерусалим, мы там останавливались. А у Исаака был сын, Иезекия. На год меня старше.

За окном сгущались сумерки. Дневная жара наконец отступила. Рошан сделал принцессе знак подождать, а сам встал и принялся возиться с жаровней. Вскоре под решеткой затрещало пламя, потянуло благовониями.

— Мы, — ну, то есть я, Алиса, Годьерна и Иезекия — частенько играли вместе. Отцу это не очень нравилось. Но мальчишка так смешно смущался. Мы ведь были принцессами и благородными дамами, а он — сыном купца. И еще он знал много интересного. В доме Исаака есть потайная комнатка. На случай войны или когда стража… Мы там играли… Частенько.

При этих словах Мелисанда почему-то залилась краской. Гуго страшно захотелось узнать, что за игры были у принцесс и отчего принцесса так смутилась. Но она тут же сама рассказала:

— Эта потайная комнатка — вроде колодца в стене. Жить там нельзя, а прятаться — можно. И еще, изнутри хорошо слышно, что происходит в спальне. А если постараться, то и видно. Иезекия шпионил оттуда за старшим братом. Ну когда тот со служанками… уединялся…

— И где находится вход в комнату? — пряча улыбку, спросил Фаррох.

— Их два. Один на крыше, другой — в шкафу кабинета. Там есть одна хитрость. Если ее не знать, двери ни за что не найдешь.

— Хорошо.

Гебр погрузился в молчание. Отсветы пламени бросали на его лицо изменчивые тени. Худой, обросший — сейчас он выглядел особенно устрашающе, и Мелисанда порадовалась, что Рошан на их стороне.

— Он большой, этот колодец? — спросил наконец Фаррох.

— Нет, сударь. Вы туда не пролезете. Исаак строил его с расчетом на себя.

Гебр поморщился:

— Не с моими костями лазить по крышам… Добрые люди дважды ломали мне хребет, оба раза неудачно. Нет, в тайник полезет твой друг.

— Я?! — поразился Гуго.

— Больше некому, Гуго, — подтвердила Мелисанда. — Я объясню, где находится вход и как его от крыть. Ты умеешь лазить по крышам?